В теле пацана. Книга 5 (СИ)

Спустя изнурительные десять минут всё же куда — то вылезаем. Внутри прямоугольной сплошной бетонной коробки ковыляем, как инвалиды, кое — как перебинтовавшись на ходу. Пока лезли подружек всё же искусали. У Нелли на голых ляжках не понятно вообще чья кровь, жуков или её собственная, всё заляпано.

Новый вертикальный подъём! Да сколько можно, руки трясутся. Представляю, как там Ольви. Её Нелли головой в задницу подпирает, подгоняя, и сама дышит тяжело.

Бьюсь с погоней, жуки со всех сторон, вгрызаются и в одежду, один умудрился в штанину залезть и зубы обломать о золотую броню. Хлопнул прямо через одежду, жижа в сапог потекла. Меее.

Выбрались на новый уровень. И снова квадратный тоннель, где из маленьких дыр вентиляции веет долгожданной улицей. Тащимся из последних сил. Имира магичку несёт, я кошечку, у которой внезапно ноги подкосились. Поворот! Ступеньки, новый коридор метров пять, а в конце зал круглый небольшой и, мать его… тупик!

Пол здесь в каменную плитку, влетели, сразу и не подумали, что может нажаться какая — нибудь кнопка ликвидации. Но обошлось!

Встречает нас в зале Сирус с улыбающейся мордой, выдающейся из бетона или гранита, или хер пойми, что это за порода такая, хоть головой бейся!

Ищем рычаг или кнопку. Щупаем всё, как полоумные, дышим тяжело.

— Ольви, подсказку! — Тормошу её, чувствуя, как в заднице зудит от надвигающегося шелеста и писка.

Уверен, что если облачусь в броню Гелака, в итоге передавлю всех к ебени матери, они хрен броню прогрызут. Но девкам кранты, не услежу.

— Да не знаю я, — едва ли не хныкает магичка.

— Ну хоть что — нибудь⁈ Нелли⁈ — Переключаюсь на другую.

— Крис, в голову ничего не приходит…

— А когда приходило, ушастая⁈ — Рычит на неё Имира и мне кивает, вставая в боевую стойку на приём.

Похоже, биться до смерти собралась.

— Сирус любит, когда ему кланяются, — выдала Ольви. — В каждом свитке об этом, но явно же абсурд.

— А может, и нет! — Ахнула Нелли. — Вспомните канал с чёрной водой. Там Дракон кланяется Сирусу. А здесь? Ищите подвижные части на полу!!

— Займитесь пока, — говорю и, замедляя время, выдвигаюсь в атаку. Гады в считанных метрах!

Передавив и потеснив лавину на какое — то время, возвращаюсь помогать идеями.

Нелли позу «рачком» принимает, пытается нащупать какие — то кнопки на плитке.

Встала на четыре плиточки — предполагаемые кнопки, как раз под позу даже не поклона, а поклонения. По отдельности не прожимаются. Руки давит сильнее, как по аналогии с теми дырами в лабиринте, где передние лапы якобы сильнее утопают.

Ничего не происходит!

— Пятую кнопку ищи, — осенило меня. — Челом бей!

— Чего⁈ — Заныла «кошечка».

— Лбом нажми, млять, пятую! — Выругался.

Опускается. Чуть раскачивается, пробуя расшевелить. Щелчок!! Дёрнуло нас, пошатнув.

Заелозил мощно камень, зал стал поворачиваться, закрывая проём зловещего коридора. Развернуло наш зал примерно на сто восемьдесят. Уже в процессе забил спасительный утренний свет и свежий воздух! Вывалились прямо перед полем первого испытания, сбоку из стены. Направо ход ко второму, где мы и провалились, налево — поле и дальше выход наружу.

Стали проходить по одному назад по верным плитам, а за спиной зашелестело! Рванули друг за дружкой вплотную.

— Как же вы заебали! — Вою на настырную живность.

Лавина из жуков возникла такая, будто они и ждали нас здесь, и погнала наружу.

Спасительный свет впереди! Но тут свист ударил по ушам тошнотворный и пронзительный! Лоза, что по стенам и потолку росла, зашевелилась вдруг, будто из сотен змей состоит, да стала заплетаться в сети у нас на пути. Девки сжались и закричали, теряя равновесие. А я время замедлил уже на грани сил и возможностей! Смекнув почти сразу, что звук губительный идёт от раскрывшихся цветочного вида бутонов. А ещё увидев, что расправившаяся лоза по стенам останки, тварь такая, прячет! Сама жрёт или высасывает, аль на скарабеев работает, не важно! Кромсаю нещадно, только куски в воздухе и замирают вместе с густыми ядрёно — зелёными брызгами.

Медленно возвращаю режим, хватая сразу двух подружек себе под подмышки. Ольви и Нелли, ибо они уже, похоже, спать завалились. Суккубка сама кое — как рвётся за мной по свежескошенной, сука, траве. А кислятиной несёт, аж в носу щиплет и в горле скребёт до блевотного кашля.

Вырываемся из гробницы, жуки за нами! Золотая лавина под светом солнца слепит глаза и рвётся, похоже, тоже из последних сил! Девок всё ещё тащу, так бы вдарил огоньком, магия уже пашет.

За спиной на фоне шелеста тысяч лапок доносятся визг и шипения. Оборачиваюсь! Ага! Вот зачем угольная крошка здесь рассыпана. Они от соприкосновения дохнут почти мгновенно. Две дорожки тонкие твари кое — как по трупам прошли. Третью уже по дорожкам поперечным из мраморной крошки. Пыл их схлынул. Последнюю самую толстую чёрную полосу миновал с облегчением, девушек посадил и обернулся. Измученные малышки так и осели на задницы. Имира следом перепрыгнула, придержала обеих.

— Крис, они угля боятся, — поделилась догадкой. — От угольной воды тоже тогда дохли.