В темнице хилиазма истина

Вновь подчеркнем, что «времена царства» — это не «фаза» вечного Царствия Христова, а его начальный период, когда, по слову св. Иринея, «достойные постепенно привыкают вмещать Бога». Раз начавшись, Царство Христа не имеет конца. «Фазой» можно назвать состояние человеческого общества в период «тысячелетия», процесс приобретения нетления, состояние земли и неба в этот период. Но вечное Царство уже началось, поэтому, как представляется, Ириней и говорит о «временах царства», а не о «тысячелетии», как особой «фазе» вечного Царства Христа. Пытаясь утвердить свое мнение на твердом, как им представляется, основании, православные амилленаристы находят поддержку своей точки зрения в трех опорах: в толковании архиепископа Андрея Кесарийского, в «согласии отцов» и в осуждении святыми отцами хилиазма. К рассмотрению этих опор мы и приступим.

IV.1. Толкование Андрея Кесарийского

Значение архиепископа Андрея Кесарийского для тех, кто видит в святоотеческом «хилиазме» уклонение от правоверия, довольно велико: он объявляется святителем и связующим звеном между теми, кто не принимал святоотеческого «хилиазма» в Церкви в III–IV веках и теми, кто не принимал его, по их мнению, в Русской Православной Церкви в прошлые века и до сего дня. Почти все противники святоотеческого «хилиазма» ссылаются на следующие слова из «Толкования на Апокалипсис архиепископа Андрея Кесарийского»: «Некоторые, почему не знаю, указанное тысячелетие исчисляли за три с половиною года, протекших от крещения Христова до Его вознесения на небо, после чего диавол, думали, был разрешен. Другие же говорили, что по истечении шести тысяч лет дано будет первое воскресение одним умершим Святым, чтобы в продолжение тысячи лет насладились они удовольствием и славою на той самой земле, на которой показали терпение, а что уже после сего будет всеобщее воскресение не только праведных, но и грешников. Но так как ни одного из сих толкований Церковь не приняла, то совершенно излишне о них и говорить»105.

Во-первых, необходимо, как представляется, особо выделить следующий момент. Амилленаристы, пытаясь опереться на авторитет архиепископа Андрея Кесарийского, называют его святителем. Здесь имеет место ошибка: Андрей Кесарийский не прославлен Церковью. Хотя эта ошибка появилась в дореволюционное время, богословы того времени знали о ней, но многие и до ныне продолжают называть Андрея Кесарийского святителем. Вот что писал о книге Андрея Кесарийского и о нём православный профессор богословия Беляев в конце девятнадцатого столетия в своем широко известном труде «О безбожии и антихристе»: «Андрей, архиепископ Кесарийский, учитель Церкви пятого века. Так как мы будем часто ссылаться на его книгу, то сообщаем здесь сведения о ней. Хотя Андрей и не причислен Церковию к лику святых (выделено мною — В. М.), тем не менее, его "Толкование на Апокалипсис" есть самое авторитетное из всех толкований на эту книгу, потому что во многих случаях он основывался на учении св. отцов: Иустина Мученика, Григория Богослова, Кирилла Иерусалимского, Епифания Кипрского и особенно Мефодия Патарского, которому он особенно часто и предпочтительно следовал. Это последнее обстоятельство очень важно, — продолжает Беляев, — потому что Мефодий сам написал Толкование на Апокалипсис, но оно, к сожалению, до нас не дошло, и мы только в творении Андрея имеем мысли из Толкования на Апокалипсис этого авторитетного отца Церкви. Важны не отдельные только мысли, заимствованные Андреем у Мефодия, а еще то, что сочинения Мефодия оказали влияние на самый дух и характер толкования Андрея и на решение многих важных и темных вопросов»106, — заключает Беляев. Кроме информации о том, что архиепископ Андрей Кесарийский не прославлен Церковью, в чем может убедиться каждый, заглянув в святцы, профессор Беляев сообщает нам и о том, что «сочинения Мефодия оказали влияние на самый дух и характер толкования Андрея». Но известно, что Мефодий Патарский был сторонником святоотеческого «хилиазма», а посему слова из «Толкования на Апокалипсис» о том, что «Церковь не приняла» учения о «тысячелетии покоя» звучат странно для человека, чей труд пропитан творчеством Мефодия Патарского.

Да к тому же всплывают и совсем неожиданные вещи: оказывается в Русской Православной Церкви, с момента ее зарождения вплоть до до XVII века, бытовал лишь старославянский «Апокалипсис толковый» архиепископа Андрея Кесарийского, который значительно короче нынешнего «Толкования на Апокалипсис», да к тому же, самое главное, не имеет указанных слов о том, что «Церковь не приняла» учения о «тысяче лет».