В темном-темном космосе (сборник)

– Не пори чушь, – ответил Эдвардсон. – Конец бы тогда всем нашим звездолетам. То есть, возможно, они бы и вернулись, но с противоположной целью.

– Ты проиграл, – констатировал Кассель.

– В тысячный раз! – рассмеялся Эдвардсон. – Сколько я тебе должен?

– Три миллиона пятьсот восемьдесят долларов.

– Скорей бы они прилетели, – повторил Морс.

– Выписать чек?

– Не спеши. Выпишешь через недельку.

– Нет, кто-то должен разобраться с этими уродами. – Морс заглянул в иллюминатор.

Кассель перевел взгляд на прибор.

– Я тут кое о чем подумал, – сказал Эдвардсон.

– О чем?

– Наверное, ужасно, когда кто-то управляет твоими мыслями. Наверное, это вообще невыносимо.

– Если это с тобой произойдет, ты сразу почувствуешь, – пообещал Кассель.

– А Эверсет почувствовал?

– Скорее всего. Но только ничего не мог поделать. А вообще, с моим-то мозгом все в порядке. Но если кто-то из вас, парни, начнет вести себя как… в общем, не как обычно… держитесь!

Они расхохотались.

– Ладно, – сказал Эдвардсон, – я не прочь с ними разобраться. Хватит уже тупить.

– И правда, почему бы нет? – согласился Кассель.

– Ты меня понял? Я о том, чтобы лететь к ним навстречу.

– Ну да. А чего сидеть-то?

– Мы справимся, – протянул Эдвардсон. – Они же не боги. Просто разумные существа.

Морс сверил курс корабля с расчетным и поднял голову.

– Думаешь, надо связаться с центром? Сообщить о наших намерениях?

– Ни в коем случае! – воскликнул Кассель, и Эдвардсон согласно кивнул. – Это запрещено. Мы просто полетим и попробуем с ними договориться. Если не выйдет – вышибем их из космоса.

– Смотрите!

В иллюминаторе они увидели красное пламя реактивного двигателя – соседний корабль устремился вперед.

– Должно быть, им пришла в голову та же идея, – сказал Эдвардсон.

– Давайте доберемся туда первыми, – предложил Морс.

Кассель включил двигатели, и перегрузка вжала их в кресла.

– Стрелка так и не сдвинулась? – спросил Эдвардсон, стараясь перекричать звонок присоединенной к детектору сигнальной системы.

– Ни на миллиметр, – ответил Кассель, глядя на стрелку, которая прошла весь путь по шкале прибора и уперлась в ограничитель.

Петля времени

– Прошу всех за мной. – Экскурсовод указал в сторону следующего зала. – Демонстрация вот-вот начнется.

Веерд и Ган проследовали за остальными посетителями музея. В середине выставочного зала возвышалась небольшая платформа, вокруг которой и сгрудилась толпа.

– Сейчас прибудет человек из прошлого, – сказал Веерд, даже не заглядывая в программу экскурсии. – Тот самый. Знаменитый.

– Мило. – Ган пригладила волосы. В музее ей не особенно нравилось. По ее мнению, медовый месяц надо было посвятить танцам и шоу. Ну и возможно, в довершение всего – совершить прыжок на Марс. Но у Веерда другое представление о медовом месяце. Он давно мечтал побывать в Музее времени.

– Я так рада, что мы сюда заглянули, – сказала Ган.

– И я, – улыбнулся Веерд своей новоиспеченной (вот уже шесть часов как) супруге. – А после – на танцы. Будем делать все, что твоей душеньке угодно!

– Тсс, – шикнула Ган.

Гид тем временем говорил:

– Бернард Оллин, человек из прошлого, – один из самых ценных и знаменитых экспонатов Музея времени. Стержень, на котором держится наш музей. – Гид взглянул на часы, затем оглядел толпу. – Всем все видно? Сэр, пройдите сюда, здесь есть место… Замечательно. Человек из прошлого появится вот на этой платформе. Ровно через три минуты.

– Я читал об этом, – признался Веерд.

– Тсс, – снова шикнула на него Ган. – Зато я – нет.

– Когда Бернард Оллин прибудет, – вещал гид, – обратите особое внимание на его одежду, костюм двадцатого века. «Костюм» – принятый в то время термин для обозначения набора из нескольких предметов одежды. Хотя…

Перестав слушать экскурсовода, Ган искоса глянула на Веерда.

– Любишь меня? – шепнула она.

– Спрашиваешь! – тихонько воскликнул супруг.

Полчаса электронная лампа спокойно лежала на столе и вот теперь покатилась. Бернард Оллин успел поймать ее у самого края. Задумчиво взвесил в руке и убрал в ящик стола. Фигушки, на этот раз его не остановят!

Затем он вернулся к пульту управления машиной времени. Машина состояла из двух секций. Первая – та, что пошлет Оллина в будущее, – останется в подвале. Вторая – размером поменьше – отправится вместе с ним и позволит вернуться.

Обе секции, как и сам Оллин, выглядели компактно и внешне полностью отражали внутреннюю суть своего создателя: маниакальную решимость и самоотдачу.

Резкими уверенными движениями Оллин установил регуляторы в нужное положение, удовлетворенно сдвинул брови… и тут краем глаза заметил какое-то движение.

Присмотревшись к основанию пульта, он увидел, что отпаявшийся оголенный провод сам тянется к другому проводу.

Выругаться не позволило воспитание. Крепко стиснув зубы, Оллин взял пассатижи, ухватил ими оголенный провод, вернул его на место и прикрутил как следует.

Вот ведь умники! Коснись провода друг друга – и многомесячная работа коту под хвост.

Но провода сами по себе не отходят. К тому же Оллин надежно припаял все до единого. И электронные лампы тоже просто так со столов не падают…