В темном-темном космосе

Достав из ящика бинокль, Мэтьюз снова прижался к комингсу и поднес окуляры к глазам. Вокруг не было видно ничего, кроме пенных волн. Когда лодка ныряла вниз, перед глазами у Мэтьюза поднималась испещренная белыми прожилками стена воды. Прикрыв бинокль рукой от брызг, он вглядывался в даль. И вдруг заметил что-то – но что? Буй или другую лодку? Вот если бы яхту не кидало вверх-вниз…

Дебнер закричал:

– Пригнись!

Мэтьюз обернулся и, будто во сне, но очень отчетливо, увидел, как на него, подобно тупому ножу гильотины, со скоростью железнодорожного экспресса летит подгоняемый ветром в парусе гик. В последний момент Мэтьюз прильнул к палубе, и гик слегка чиркнул его по затылку.

– Держись! – крикнул Дебнер. Чуть не задев бакштаг, гик дошел до конца, и натяжением в застопоренном гика-шкоте его чуть приподняло. Правда, от удара стопор вырвало из комингса. Мачту выгнуло, будто молодой побег, но она не сломалась. Яхта накренилась, зачерпнув бортом воду, и снова выпрямилась, повинуясь действиям рулевого.

– Ветер меняется, – заметил Дебнер. – Повезло еще, что не остались без мачты. Назад вернуться будет непросто.

Мэтьюз еще не оправился. Гиком его едва не прибило насмерть.

Ветер достиг скорости штормового и рвал гребни волн в пенные клочья. Каждый раз, как яхта скатывалась вниз по волне, ее нос окунался в зеленоватую воду и та стекала по водобойному молу. Дебнер продолжал уверенно править, натянув кливер и ослабив грот. Переводя паруса, он исправно ловил меняющийся ветер и не позволял яхте остановиться.

– Так ты дашь ей развод? – повторил Мэтьюз.

– Да что ты заладил: развод, развод!.. – рассмеялся Дебнер. – Оглянись! Разве не впечатляет?

Он обвел море широким жестом руки.

– Если честно, меня это пугает. Ты ведь вернешь нас на сушу?

– Думаю, да. Если только шторм не усилится. Видишь вон ту рукоятку? Это рычаг трюмной помпы. Поработай им…

Откачав воду из трюма, Мэтьюз огляделся. Ветер крепчал. Тогда Мэтьюз снова приник к окулярам бинокля, стараясь держать голову пониже. Буев порта Эверглейдз он так и не обнаружил, зато разглядел вдали силуэт другого судна.

Дебнер тем временем завел мотор, но даже на полной скорости с трудом правил яхтой среди крутых волн.

– Я дам Дженис развод, – сказал он неожиданно.

– Правда?

– Да. Почему нет? Последнее время мне скучно, да и доход от прядильных фабрик Лэйтонов, что бы ты ни думал, совсем не фонтан. Правда, я уступлю при одном условии.

– Да? И что за условие?

– Яхта переходит ко мне.

Мэтьюз против собственной воли расхохотался:

– Уверен, Дженис она не нужна.

– Вот и славно, – подвел итог Дебнер. – Браки не всегда удаются, и, если тебя постиг крах, не стоит убиваться. Я рад, что мы обсудили нашу проблему как цивилизованные люди. А теперь позволь мне сосредоточиться и вернуть нас домой.

Он взглянул на северо-запад, где клубились жирные черные тучи.

– Боюсь, худшее еще впереди. Вот, держи руль и правь против ветра, я опущу грот.

Не успел Мэтьюз ничего сказать, как у него в руках оказался румпель. Казалось, он пытается удержать живое существо. Яхта стонала, двигаясь полным ходом против ветра. Нос кидало из стороны в сторону.

Держась за штормовой леер на крыше каюты, Дебнер с трудом пробирался к мачте. Вот он схватился за нее одной рукой, а другой принялся разбираться с концами. Наконец вернулся и сам сел за румпель.

– Грота-гардель заело, – сообщил он.

– Что это значит? – не понял Мэтьюз. – Что за гардель?

Дебнер очень спокойно объяснил:

– Гардель – это снасть, конец, который тянет парус вдоль мачты. Грота-гардель проходит через лебедку на вершине мачты. Должно быть, когда мы перекидывали парус, грота-гардель сорвало. Теперь я не могу опустить грот.

– А с поднятым парусом дальше никак?

Дебнер покачал головой:

– Уже сейчас нам надо взять два рифа. Дальше будет только хуже. – Отыскав отвертку, он встал. – Принимай румпель.

– Что ты намерен делать?

– С поднятым парусом долго мы не протянем. Без парусов тоже никак. Остается мне забраться на мачту и посадить гардель обратно на лебедку.

– С ума сошел! – воскликнул Мэтьюз, глядя, как дико раскачивается мачта. – Ты наверху и минуты не продержишься!

– Не преувеличивай, – ответил Дебнер. – Это не так уж и сложно. Почти каждый яхтсмен время от времени проделывает этот трюк. Раньше, когда ходили под прямыми парусами, моряки каждый день взбирались на мачты и в погоду похуже.

– А мачта не сломается под твоим весом?

– Она еще и не то выдержит. Теперь бери румпель и слушай внимательно: держись как можно круче к ветру, сохраняя малый ход. Не позволяй яхте уклоняться от курса, или нас перевернет. Но самое главное: не давай ей зависать в левентике, не то нас затрясет так, что управление потеряем навсегда. Понял?

– Нет. Я не смогу править яхтой, лучше дай мне отвертку.

– Что? Э нет, дружище, ты вряд ли сумеешь взобраться на мачту.

– Если эта чертова мачта меня выдержит, сумею, – мрачно ответил Мэтьюз. – Зато с управлением мне точно не совладать. Так что давай сюда отвертку.

– Ну хорошо, – согласился Дебнер. – Но учти, это тебе не забава. Я за тобой туда лезть не хочу. Поправил гардель – сразу вниз.