В темноте все кошки серые?

Экспедиция должна начаться восьмого апреля, как символично! Для меня эта дата тоже не фигли-мигли, а мой день рождения. Тридцать лет. Рубеж. Лешка, ты помнишь, как мы мечтали и представляли себя в тридцать лет? У меня почти все сбылось. Я на своем месте, там куда и стремилась – завлаб вулканологии. Ну, а о том что не сбылось, о том «почти» я стараюсь не думать. Сколько мы детей мечтали родить к тридцати? Двоих? Да точно, двоих. Ну что ж, не сбылось. Не все коту масленица. Зато полностью сложилась карьера, как я и мечтала. Вот и буду продолжать именно этим себя утешать. Лешка, ты не подумай, я не совсем крезанутая и вполне отдаю себе отчет, что тебя нет в этой реальности. В этой реальности ты умер. С этим почти невозможно было смириться, особенно потому, что я не видела тебя мертвым, я не хоронила тебя, не шла за твоим гробом, не плакала на твоей свежей могиле. Я все проспала, просто уснула, в тот момент, когда ты еще сидел со мной рядом в машине, весело мне улыбался и проснулась тогда, когда тебя уже просто не было в этом мире. Я Лешка, уже смирилась с твоей смертью, ты уж не обижайся. Но вот пока совсем отпустить тебя не могу, потому, что пока не готова остаться совсем одной. Коллеги и знакомые уже привыкли к моей непрошибаемости и отсутствию желания с кем либо знакомиться и заводить какие либо отношения. Почти все примирились с моей безэмоциональностью и почти асексуальностью, считая это последствием той психологической и физической травмы, что произошла со мной пять лет назад ну или просто общей шизанутостью и стервозностью характера. А впрочем и целом коллеги правы. Особенно те, кто почему то считает, что я их отшила. Как бишь сказал последний «отшитый»? Холодная, бессердечная, фригидная сука? Ну и пусть. Я их не разубеждаю, они просто не знают, что у меня все это время был ты и я не была одна. А может я действительно холодная, бессердечная и фригидная? Лешка? Ты тоже так считаешь?

День тридцатый моей новой жизни.

        В Петропавловске гадкая, отвратная погода. Едва только сойдя с трапа самолета я пожалела, что одела легкую курточку. Она как-то совсем меня не грела. Поэтому забежав в терминал аэропорта дожидаюсь багажа и первым делом вытаскиваю из недр рюкзака толстенный двухсторонней вязки свитер, благополучно напяливаю на свое дрожащее тельце. Вроди бы меня тут должны встречать? Ну и где? Стою, роюсь в контактах телефона, чтоб позвонить и задать этот животрепещущий вопрос.

-Александра? Раздается над ухом. – Здравствуй!

Понимаю глаза и тут же расплываюсь в радостной, приветливой улыбке.

-Андрей? Добрый день! Так это тебя командировали по мою душу?

С Андреем Алексеевичем мы сразу же почти подружились, еще тогда, на собеседовании, на той самой первой судьбоносной встрече. Открытый, веселый, живой характер. Второе главное лицо в нашей экспедиции – чудесный человек. И семья у него замечательная, Ниночка жена и две дочки – близняшки, Иришка и Маришка. Они все вместе, вчетвером как то очень легко вписались в мою жизнь. Почти друзья и это почти страшно. Опять запустить в душу друзей? Чтобы они тоже так как вы все ушли? Лешка и не смотри на меня с такой укоризной! Я все понимаю! Не дурочка! Снаряд в одну и туже воронку не попадает? Да? Вот я и стараюсь не оправдать звание той – самой суки и искренне пытаюсь дружить. И к моему удивлению у меня это получается. Выходит, я не разучилась? Частенько ловлю себя на том, что вместо того, чтоб рассказать новости тебе, Лешка, я звоню Ниночке или Андрею и делюсь с ними. Ты же не обижаешься на меня за это? Лешка?

Едем в академический городок , куда как я понимаю стекаются все будущие участники нашего путешествия.

-Андрэ, а семья с тобой? Приехали проводить? Он радостно кивает и я разражаюсь диким радостным ором: УРАААА!! Хочу всех увидеть и обнять! Его девченки дочки – это что то!! Два живых, хохочущих солнышка!! По три годика каждой. С занозой в сердце, не проходящей тоской и белой завистью понимаю, что и у нас с тобой могли бы быть такие же дочки…Эх Лешка…

День пятидесятый моей новой жизни