В тени Алтополиса (СИ)

- Здрасьте, приехали, - возмутился Гамахен, - я же и виноват, получается… А кто первым про мужика с ружьем сказанул?

- Я сказанул, потому что к слову пришлось, а ты любишь поумничать на пустом месте. Мол, смотрите чего знаю: класс Д, криминогенная обстановка… Кто тя за язык тянул? – тут же набросился на соперника Тоша.

Но Гамахен не расстерялся. Выпятив обыкновенно впалую грудь, он принялся тараторить:

- Да потому! Да потому что бесит, когда всякие неучи берутся рассуждать о вещах, в которых нихрена не смыслят.

- Конечно, куда нам до вас. Вы же у нас великий Гамахен, и дня прожить не можете, чтобы свои «цыклопедические» знания не выказать.

Пацаны встали друг напротив дружки и принялись орать, позабыв обо мне и деле, на которое собрались. Дня не проходило, что бы эти двое не собачились. Бывало, что и до мордобоя доходило. И тогда в ситуацию вмешивался Малюта. Переговорить, а уж тем более переспорить языкастую парочку, он не мог, а потому действовал доступными ему способами. Прошлый раз затащил драчунов в воду, благо дело происходило на берегу озера. Обхватил могучими руками за шеи, и принялся макать до тех самых пор, пока бедолага Гамаш не стал пускать пузыри. В этот раз воды рядом не оказалось, поэтому пришлось отвешивать подзатыльники. Рука у Малюты была тяжелой. Шлепок и голова бедного Тоши мотнулась, как у тряпичного болванчика. Еще шлепок и сбитый с ног Гамахен летит на землю.

- Я вот ща плюну на всё и уйду, - заявил грозно Малюта и, чутка поразмыслив, добавил: - не серьезные вы… как девки в банный день, из-за листика на жопе передеретесь. С таким настроем на дело лучше не идти… И Чижика зря в неведенье держите. Он же теперь свой.

СВОЙ без всяких приставок. Я это точно слышал… как и ранее сказанные Тошей слова про друга. Ну и как после такого уйти? В особенности, когда три пары глаз ожидающе уставились на меня.

До улицы адмирала Калюжного добрались быстро. Не стали сворачивать в сторону ярко подсвеченных фасадов административных зданий, а пошли напрямки. Добрались до ограды и пролезли под заранее подкопанной сеткой. Тревожным роем загудела находящаяся по соседству трансформаторная будка. Я не выдержал, сделал пару шагов назад. Уж слишком странный это был зверь – электричество: непонятный, невидимый, а потому опасный. Долбанет так, что вылетишь из собственных ботинок. И рисунок черепа на дверце пугал до жути. Он словно пялился на меня пустыми глазницами, пытаясь проникнуть глубоко в душу или того хуже – хотел вцепится зубами и утащить в гиену огненную. В место, где обитают грешники вроде Алексея Чижова. А кто я теперь – грешник и есть, коли на воровское дело собрался.

Губы помимо воли зашептали слова молитвы.

- Чижик, ты чего замер? - из темноты чертиком вынырнул Тоша. – Потряхивает?

- Есть такое, - не стал скрывать я.

- Это нормально… Меня тоже малясь того – пробирает… Ты главное - не отставай, иди за мною след в след, как на охоте. Понял?

- Понял, - прошептал я, хотя никакого понятия про охоту не имел. Если только на сусликов.

- Ну раз понял, тогда вперед, - Тоша первым юркнул в кусты, зашелестел ветками и тут же высунулся наружу: - только тихо. Здесь по соседству контора коммунальщиков расположена. Они обычно на ночь закрываются и бухают, но бывает такое, что и поссать наружу выходят.

- Разве у них своего толчка нет? - удивился я.

- Есть, но на улице завсегда приятнее.

Я тут же вспомнил зассаные стены Желтых Фонарей. Клиенты часто выходили наружу - покурить, заодно и отлить, придерживая одной рукой штаны, другой сигаретку. Как говорят в народе, для лишнего форсу.

Саму контору ЖКУ я так и не увидел. Кругом шуршали кусты, над головой мерцало звездное небо, а за спиной паровозом пыхтел Малюта. Здоровяк не отставлял в стороны ветки – аккуратно и осторожно, как это делали остальные. Он их с хрустом ломал, словно заплутавший в густых зарослях секач. Вот коммунальщики удивятся, когда выйдя по утру на крыльцо обнаружат широкую просеку. Будут гадать, что за степное животное здесь пробежало – гигантский волк или раскормленная лисица.

Кусты вскоре закончились, и мы оказались за деревянным забором. Достаточно высоким, чтобы нельзя было рассмотреть творящееся снаружи. Пришлось подпрыгнуть и зацепиться за верх пальцами.

- Куда лезешь? - прошипел Тоша, заметив акробатические упражнения.

- Мне бы глянуть.

- Так спросил бы…

- Прошлой ночью специально штакетник расшатали, чтобы ночью не шуметь - пояснил Малюта. Подошел к деревяшке – дернул и та с громким хрустом оторвалась. Тоша от подобной картины аж за голову схватился.

- Кажись не та, - пробубнил озадаченный здоровяк. Попытался приладить штакетину обратно, и та встала. Правда криво, но кто в темноте заметит.

Улица знаменитого адмирала оказалась залита электрическим светом, в отличии от небольшого участка, где мы прятались. Этот квадрат выделялся черным пятном, словно бельмо на глазу, а виной всему была табличка с надписью «выставлено на продажу». Некогда жилой дом замер в мертвом безмолвии.