В тени большого взрыва 1977 (СИ)

— Согласен. Это многое объясняет. Получается, ты просто хочешь сделать папе назло?

— Да! — чрезмерно резко произнесла она, оторвавшись от зеркальца в пудренице. — Вот теперь ты всё правильно понял. Не только папе, но и маме и дедушке! — подкрасила губки, встала и прошлась вдоль дивана. — Ты не представляешь, как меня бесит: то нельзя, это нельзя, сюда не ходи, это не делай. А я, — она тыкнула себя в грудь пудреницей, — я личность!

— Кхе-кхе, — закашлялся я, вспоминая мою Люсьен, которая тоже всё время всем собиралась что-то доказать, абсолютно не понимая, что в том времени, в котором мы с ней жили, всем уже давно всё доказали и, по большому счёту, всем давно было абсолютно по***. И тут важно не слово по***, а фраза — абсолютно по***!!!

— Поперхнулся? Может воды? — заботливо произнесла Марта, а затем неожиданно добавила: — Или виски?

Я вновь закашлялся.

— Виски? Ты чего, виски пьёшь?

— Ну не то, чтобы пью… Только для храбрости. Я вот, — она подошла к своей сумочке и достала уже початую бутылку, — принесла немного, — и повторилась: — для храбрости.

Чуть не умерев от кашля и от изумления, протёр глаза, пытаясь вникнуть в нереальную — сюрреалистическую картину — симпатичная заграничная няша и литровый пузырь не менее заграничного пойла.

— Убери, — категорически произнёс пионер поморщившись. — Сейчас моё начальство придёт и кипишь будет. А он нам не нужен.

— Так ты не будешь?

— Нет, — проблеял я.

— А я, пожалуй, сделаю глоток, — сказала та и присосалась к горлышку.

— Ну и деваха, — буркнул себе под нос, находящийся в завязках мальчуган, и стал размышлять, чтобы нам такое с ней сделать, имея в виду — в музыкальном плане.

Подумал-подумал, да и надумал, однако перед тем, как предложить, нужно было кое-что узнать: — Марта, скажи, а что сделает с тобой и со мной твой папа, когда ты будешь прыгать на сцене как металлисты.

— Он разозлиться и…

— И… — поторопил я.

— Ну я не знаю, — пролепетала она. — Будет в бешенстве.

— Вот именно. И гнев его падёт в том числе и на меня. Ты-то отмажешься, а вот мне таких п**** вставят, что мало не покажется.

— Я думала тебе ничего не будет… Ты же звезда, — казалось бы, логично заметила она.

— Ага… Святая простота. Будет. Да ещё как будет. Поэтому давай мы вот как поступим…

— Как?

— Вначале обойдёмся без металла, только танцевалкой, — стал пояснять я, но, увидев, как няша начала недовольно морщится и надувать губки, добавил: — Но танцевалка эта будет не совсем обычная, а с небольшим вариантом твоей любимой неформальности. Идёт?

— Тогда, да! А что это будет за танцевалка?

— Сейчас запишем, попробуем, а завтра тогда займёмся вплотную.

— Так завтра же ты со «Скорпионс» будешь репетировать.

— Они без меня справятся, а ты приезжай сюда к семи утра, — скомандовал я и видя удивление. — времени нет. А то ты материал перед концертом выучить не успеешь.

— К-каким концертом? — широко открыла глаза Марта.

— Который в воскресенье будет.

— Да ты что? Я же не умею. Я не смогу, — забеспокоилась та.

— Сможешь, — хмыкнул я и рассказал ей план про частичную фонограмму и одновременно подстраховку двумя нашими вокалистками.

Она сидела и моргала, а я ей вещал как всё будет круто и как она уже скоро станет сверхновой звездой. Делал я это по двум причинам. Во-первых, я хотел вновь набрать очки перед чиновниками, фактически подсадив непростую певицу на необходимость в пополнении музыкального материала у меня. А во-вторых, мне хотелось сделать как можно большее количество источников финансирования.

«Скорпионы» уже подписались на контракт, по которому 33 % от их творчества в течение десяти следующих лет будет переходить советской стороне, где от полученной суммы мне будет положено 15 %. Я об этом уже знал, ибо согласовывали при мне. А так да, деньги, конечно, не такие уж и большие. Но есть одно, «но», помножьте эти деньги — за выпуск пластинок, за гастроли, за концерты, за рекламу, на десять лет и тогда сумма не будет казаться такой уж малой. И тем более в валюте… ну в смысле в инвалютных рублях.

Тот же самый финт я собирался проделать и с Мартой. С той лишь разницей, что «скорпы», если что-то пойдёт не так, всегда смогут себе придумать какой-нибудь материал, ибо они музыканты, а вот Матильда, в смысле Марта, ничего без меня сделать не сможет.

А посему, если всё получится, и она-таки подсядет на музыку, она папе своему весь мозг проест, чтобы только я для неё написал что-то хитовое.

Нет, конечно же, папа, разумеется, поищет другие варианты. Поищет и наверняка найдёт, и попросит написать других композиторов, если я буду ставить непомерные условия… Так-то оно так, но вот есть одно «но»… Много ли хороших композиторов, живущих в этом времени, могут составить конкуренцию моему гению, а точнее гению ютуб? Я думаю, нет таких. А значит эту работу получу скорее всего я сам, а вместе с ней получу, пусть не большую, но власть над ними.

— Уии!! — закричала красавица, набросившись на меня, страстно целуя и раздеваясь одновременно.

— Неужели это правда, — через пять минут вновь подкрашивая губы, сказала она, с надеждой поглядывая на поправляющего ремень меня.