В тени большого взрыва 1977

— А это от сводного брата жены, — пояснила бабушка межродственные связи древнейшего Дома Митрохиных, чьи цвета ни один Брандон Старк никогда бы не угадал. И на самом деле сруб был, нужно сказать, покрашен странно — фактически всеми цветами радуги. Причина этому была до банальности проста. Дядя Лёша работал в строительно-монтажном управлении сварщиком и, само собой, тащил, ненужные этому СМУ, излишки домой. Была зелёная краска, бралась она, была красная, и это не беда, тоже сойдёт. Сосед жил по принципу: «В хозяйстве всё пригодится». А посему, что можно было утащить домой, то, естественно, вмиг утаскивалось, после чего из города переправлялось в деревню. Красился дом теми красками, что были, поэтому не было ничего удивительного в том, что все стены были покрашены разными цветами.

— А откуда ты знаешь, что это племянник? Может бездомные какие в дом забрались? — поинтересовался я, глядя на «радугу».

— Да нет. Что ты. Откуда тут бездомным-то взяться. Солидные мужчины. Сегодня с самого утра приехали. Увидели, что у меня свет горит и зашли. Ты же знаешь — я рано просыпаюсь. Вот они и зашли поздороваться. Подтянутые. В костюмах, — поставив на плиту чайник, сообщила бабушка. — На машине на зелёной приехали. Долго снег расчищали, — продолжала она. — Я им лопату для уборки снега давала. Они расчистили и вернули. Машину за забор поставили и стали вещи в дом носить.

— Понятно, — произнёс я и принялся разбирать сумки, освобождая их от продуктов, что привёз.

Разобрав, приволок телевизор из терраски в дом. Вытащил из коробки и поинтересовавшись мнением, снял «Чайку» и напрягшись поставил новый аппарат на его новое место — на тумбочку в углу комнаты.

— Ну как? — спросил, разглядывая ящик исполинских размеров.

— Саша, но зачем? Это же дорого. И потом, вы же домой хотели такой купить. Деньги копили? Зачем же вы потратили их и купили сюда? Мне и тот что стоял нравился, — разволновалось бабушка. — Машину ради этого гнали. Денег поди гору потратили. Зачем?

— Так надо, бабуль, — погладил рукой лакированную боковину исполина, — зима, как ты знаешь, близко, и даже можно сказать настала. Огородом зимой ты не занимаешься. Лапти и корзинки не плетёшь. А больше вроде в деревне зимой и делать особо нечего. Снег почистить до калитки, дров в печку подкинуть, вот собственно и все дела. Поэтому время на отдых есть. И его можно провести в своё удовольствие, например, посмотреть цветной телевизор! Смотри какой экран здоровый! Всё видно будет, — и тут вспомнил немаловажный факт: — Только знаешь, давай-ка я его пока, пожалуй, сниму. Пусть постоит в сторонке, посохнет. А то он с мороза и включать его сейчас нельзя. Там конденсат может внутри корпуса образоваться. Замкнёт ещё, потом чинить его по гарантии надо будет. Нам это ни к чему. Так что пусть пока отдохнёт, а мы с тобой тем временем посмотрим старый телик.

Поставил всё как было до, помыл руки, переоделся и сел за стол.

Бабушка подала обед, и я с удовольствием приступил к куриному супу с лапшой. Бабушка есть не хотела, а налила себе чаю, села напротив меня и стала расспрашивать о наших московских делах.

Я ел и рассказывал ей о съёмках фильма, о премьере, о музыке и о том, что вскоре уезжаю с мамой в ГДР. Бабушка восхищённо охала, удивлялась, а когда услышала, что я заработал десять тысяч за съёмки, сначала не поверила, а потом разразилась тирадой, хваля меня и мою маму — её дочь, которая воспитала такого замечательного сына. Я же возвращал комплименты и в ответ говорил, что в моём воспитании немалая доля заслуг принадлежит ей. И нужно сказать, что это было чистой правдой, ведь в той жизни именно бабушка воспитывала меня после того как мама погибла в автокатастрофе.

— Бабуль, а давай ты поедешь с нами? — предложил я, доев второе — котлеты с макаронами.

— Куда это? В Москву? — не поняла она.

— Нет. Не в Москву. Я был бы рад, чтобы ты приехала, а точнее сказать переехала к нам насовсем, но ты хочешь жить тут. Поэтому не будем возвращаться к этому. Я о другом хочу тебе сказать. Поехали с нами в командировку — в ГДР?

— Да ты что, Саша. Что ты придумал ещё, — запротестовала она и стала называть миллион причин, чтобы этого не делать. Причины эти все были не серьёзными, но я не стал напирать, решив вернуться к вдруг возникшей идее семейного вояжа через пару дней.

Поблагодарив за обед, решил помыть посуду. Но бабушка сразу же запротестовала и отогнала меня от таза, сказав, что сама всё вымоет. Пожал плечами и собрался было пойти в комнату, чтобы прилечь и отдохнуть часок-другой, но заметил в окне, что в калитку зашёл незнакомый мужчина, который выглядел как интеллигентный маньяк из низкопробных слешеров 90-х. Одет он был в костюмные брюки тёмно-синего цвета, валенки, бежевую дублёнку, норковую зимнюю шапку, а в руках держал топор.

— Ну ни *** себе! — выкрикнул я и схватил в одну руку, стоящую рядом с печкой кочергу, а в другую длинный столовый нож, больше похожий своими размерами на небольшой меч.

Глава 10

— Саша, ты что? Что случилось, — прошептала бабушка, наблюдая за моими приготовлениями к бою.