В тени человека

В непогоду шимпанзе почти не обращали на меня внимания и позволяли наблюдать за ними с близкого расстояния. Похоже, что у них и без меня хватало забот. Однажды я пробиралась сквозь пропитанный влагой лес. Было сыро, капли дождя, стуча по листьям, скатывались на землю. Сильно пахло гнилым деревом и прелой листвой. Вода капала мне на волосы и холодными струйками стекала за воротник.

Вдруг прямо перед собой я заметила сгорбившуюся фигуру шимпанзе — он сидел спиной ко мне. Я моментально пригнулась, чтобы шимпанзе не увидел меня. Несколько минут был слышен только шум дождя, потом где-то раздался слабый шорох и низкий тревожный крик «хуу». Я медленно повернула голову направо, но ничего не увидев, посмотрела в прежнем направлении — черный силуэт впереди исчез. И сразу же раздался какой-то шорох прямо надо мной. Вскинув голову, я взглянула на дерево и увидела там Голиафа. Он в упор смотрел на меня, плотно сжав губы [29]и слегка раскачивая ветку. Я посмотрела в сторону: долгий пристальный взгляд может быть воспринят как угроза. Тут раздался шорох слева от меня, я обернулась и заметила еще один черный силуэт. Из густой травы на меня смотрели мрачные глаза шимпанзе. Затем показалась могучая черная рука, вцепившаяся в висящую лиану. Еще одно низкое «хуу», на этот раз сзади. Я была окружена.

Почти сразу же Голиаф издал протяжный высокий крик «враааа». Остальные шимпанзе подхватили этот зловещий вопль — один из самых свирепых криков африканского леса, уступающий разве что трубному кличу приведенного в ярость слона. Возбуждение обезьян нарастало, они начали яростно раскачивать ветки, так что на меня посыпался каскад брызг и листьев. Мои нервы напряглись до предела, я силой заставляла себя оставаться на месте, хотя каждая клетка моего тела приказывала мне пуститься наутек. Притворившись, будто собираю какие-то корешки, я пригнулась к самой земле. Вдруг кто-то больно стукнул меня веткой по голове, потом черная фигура с топотом выскочила из кустов и бросилась прямо на меня, но в последнюю минуту, изменив направление, скрылась в лесу. Трудно сказать, сколько времени я провела, прижавшись к земле и ожидая, что меня вот-вот разорвут на кусочки.

Вдруг я поняла, что вокруг уже давно все тихо. Слышалось лишь мерное постукивание капель дождя. Я боязливо подняла голову и осмотрелась, но не увидела ни черных рук, ни сверкающих глаз, ни раскачивающихся веток. Признаюсь, что, вставая, я почувствовала, как у меня дрожат колени. Но, пожалуй, не менее сильным было чувство бурного восторга — ведь шимпанзе стали меньше бояться меня. Однако это чувство пришло уже после того, как опасность благополучно миновала.

Период агрессивности шимпанзе и их враждебности по отношению ко мне, пришедший на смену изначальному страху и паническому бегству, длился около пяти месяцев. Недели через три после только что описанного случая я сидела на склоне узкого ущелья и ждала, когда шимпанзе придут кормиться к сгибавшемуся под тяжестью плодов дереву, которое росло на противоположной стороне лощины. Услышав позади себя отчетливые шаги шимпанзе, я пригнулась к земле и затаила дыхание — не раз бывало так, что обезьяны, завидев меня на своем пути, тотчас уходили кормиться на другие деревья. Приступив к трапезе, они, как правило, меньше обращали на меня внимание — голод оказывался сильнее боязни. Однако на этот раз шаги приблизились и оборвались где-то неподалеку от меня. Раздалось низкое «хуу», крик встревоженного и слегка испуганного животного — меня заметили. Я продолжала неподвижно лежать и вдруг совсем рядом услышала громкий крик.

Слегка приподняв голову, я увидела крупного самца, который взбирался на ближайшее ко мне дерево. Усевшись прямо надо мной, он широко раскрыл рот и начал громко кричать, издавая высокие, отрывистые и пронзительные вопли. Я пристально посмотрела в его темное лицо и карие глаза. Тогда он спустился еще ниже, так что я отлично видела его желтые зубы и розовый язык. Поймав мой взгляд, самец принялся с остервенением трясти ветку, и на меня дождем посыпались листья. Не удовлетворившись этим, он ухватился за ствол и начал основательно раскачивать дерево. Теперь посыпались сучья. Все это время самец продолжал громко кричать и довел себя до бешенства. Внезапно он умолк, слез с дерева и скрылся из виду.

Только тогда я заметила самку с малышом и детеныша постарше, которые неподвижно сидели на другом дереве и во все глаза смотрели на меня. И снова за спиной раздались шаги: самец подошел совсем близко, я это почувствовала по его тяжелому дыханию за спиной.

Вдруг послышался громкий лай, хруст веток и что-то больно ударило меня по голове. Приподнявшись, я повернулась лицом к самцу. Он стоял, готовый, казалось, в любой момент броситься на меня. Но вместо этого он вдруг отвернулся и побрел прочь, то и дело останавливаясь и оглядываясь назад. Самка с детенышами бесшумно сползла с дерева и пошла вслед за ним. Еще несколько секунд — и все вокруг опустело. Я испытывала огромную радость — мне удалось установить контакт с диким шимпанзе!