В тени Канченджанги

Шимек в лагере на перевале:

«Проснулся я рано утром, включил радиотелефон и услышал голос Войтека. Узнал, что Юзек вчера не взошел на вершину, а теперь ему плохо: он теряет сознание, неконтактен. Потом отозвался Рогаль. Взволнованный, он выяснял, в каком лагере находятся оставшиеся кислородные баллоны. Я по радиотелефону мог только слушать, батареи почти полностью сели, но мне ясно было, что необходимо срочно отправляться вверх: кислород у меня, в «двойке».

Я разбудил шерпов. Налегке, только с одними баллонами и небольшим запасом провианта, мы отправились к «рондо» у перевала. Шерпы быстро опорожнили рюкзаки. Они хотели тотчас же спуститься на базу. Они не могли понять, что положение создалось драматическое, что там, наверху, необходим кислород и надо его туда забросить. Я подключил все найденные в палатке батарейки, и, к счастью, радиотелефон заработал. Мне удалось связаться с базой. Я сообщил Большому, что шерпы не хотят идти выше, и он подозвал к аппарату сардара. Этот разговор продолжался долго. Я ничего из него не понял, но можно было почувствовать, что сардар велит им отправляться.

Они нехотя снова укладывали рюкзаки, забрали кислород, снаряжение и оставшиеся здесь пуховые куртки. Мы договорились, что я буду прокладывать путь до перевала, следуя налегке, а они потом отправятся дальше, к японскому лагерю. И мы двинулись. Я остался на перевале».

Большой в базовом лагере: