В тени Канченджанги

Мы по очереди занимались приготовлением еды, перебрасываясь замечаниями о том, что нас ждет. Сегодня мы поднялись выше, чем в предыдущий раз. Дело пошло неплохо, несмотря на тяжелые рюкзаки. Завтра мы заложим лагерь IV, а оттуда начнется альпийский штурм. Для нас он начался именно сегодня: мы все время тащили палатку, а завтра нам предстоит свернуть ее и забросить еще выше. Но, несмотря На подобную нагрузку, мы оба чувствовали себя превосходно. Бородатая физиономия Весека светилась улыбкой, и мы не испытывали никаких опасений, никакого страха перед решающими днями.

Со стороны соседних палаток донеслись голоса Войтека и Вальдека, потом возбужденные, возмущенные восклицания последнего.

— Что там, чёрт подери, происходит? — Мы замолчали, вслушиваясь.

Несколько минут продолжались эти непонятные для нас упреки, потом послышались шаги. Кто-то с силой ударил по оттяжкам палатки, и в раздвинутом рукаве показалась усталая, пылающая гневом физиономия Вальдека.

— Марек, дайте что-нибудь пожевать! Я чертовски голоден, — резко произнес он.

— У нас еще ничего не готово... Только суп вот-вот сварится... Хочешь сухарь? — Я не знал, как его успокоить.

— И вы ничего не приготовили? — Он был вне себя от возмущения. — Так что же, чёрт возьми, тут происходит? Целый день вкалываешь, а ни один из вас даже задницы не поднял, чтоб что-то сварить. Я просто лопну от ярости — Юзек лежит в палатке, у Рубинека ничего нет! Дайте по крайней мере банку консервов, я сам о себе позабочусь!

— Но у нас и консервов нет. Вся жратва, которую принесли снизу шерпы, у Рубинека.

— Ну, чёрт подери, меня сейчас хватит удар! Ведь и тот твердит, что у него нечего есть! — Он подался назад.

— Постой! Сейчас суп поспеет!

Но Вальдека уже и след простыл.

Вальдек:

«Для меня это был, пожалуй, самый мучительный, возможно, самый тягостный день! Я разбил защитные очки, ты сам знаешь, что это значит в горах, и это меня подкосило. Кроме того, мы с Войтеком долго работали, не имея ни крошки во рту. Возвращались в лагерь уже затемно, при густом снегопаде, окончательно вымотанные. В палатке — бардак, Юзек лежит, развалясь, посредине, мне даже лечь негде. Готовить он и не начинал. Так, может, Рубинек? Ну где там!.. Тогда вы? И у вас ничего! Я страшно возмутился. Почувствовал себя просто обманутым. Мы надрывались целый день, а явились в лагерь — оказывается, все вы уже в спальных мешках и никто из вас не потрудился хоть что-то сготовить! Может, я был слишком вспыльчив? Но мне хотелось побудить вас к какой-то активности».

Юзек: