В тени королевы

Все мы на это надеемся: но ребенок что-то не торопится появляться на свет. Он уже сильно запаздывает, и королева, измученная ожиданием и дурным самочувствием, становится злее день ото дня. Повитухи говорят, она неправильно высчитала срок. Кто знает? Я ничего не понимаю в том, как рожают детей – да и о том, как зачать ребенка, знаю немногим больше, и лишь потому, что придворные девицы постарше шепчутся об этом по ночам.

Гардинер нетерпеливо кашляет, и все идут дальше. Когда они скрываются за поворотом, я тяну кузину Маргарет за рукав к двери, где ждет верный Хамфри. Все, что от меня требуется – еще одна улыбка; и дверь приоткрывается ровно настолько, чтобы мы проскользнули внутрь.

Входим мы настолько тихо, что никто из женщин в другом конце просторной комнаты нас не замечает. Я не узнаю никого из них, кроме самой Елизаветы. На ней черное платье, очень простое – совсем не такое, как вычурные наряды королевы. Две дамы развязывают ей рукава, еще одна расшнуровывает верхнее платье и спускает его с плеч, так что Елизавета остается в одном алом корсаже, по контрасту с которым ее кожа кажется сияюще-белой. В таком виде – без верхнего платья, но в чепце, со сверкающими темными глазами и гордо поднятым подбородком – она похожа на Афину в шлеме, богиню из древних мифов. Прочие дамы, даже те, что хороши собой, рядом с ней безнадежно теряются.

– …думают, я так глупа, что признаю свое участие в мятеже Уайетта, – говорит она. – Но только глупец станет ждать от меня подобной ошибки. Меня не прельщает судьба кузины Джейн Грей.

Услышав имя своей сестры, я ахаю, и вся компания оборачивается к нам. Я судорожно сглатываю: под их взглядами даже мне становится не по себе. Все здесь старше нас, самое меньшее, лет на десять и смотрят угрожающе; меня охватывает искушение показать тыл. Кузина Маргарет судорожно вцепляется мне в запястье – того гляди, руку оторвет! Но я беру себя в руки и почтительно опускаюсь на колени, радуясь, что на мне сегодня новое платье и жемчуга maman.

Елизавета, похоже, меня не узнает, так что я говорю:

– Миледи, мы ваши кузины. Я Кэтрин Грей, а это Маргарет Клиффорд, в недалеком будущем леди Стрэйндж. Мы пришли приветствовать вас в Хэмптон-Корте.

Увы, все эти дамы – не Хамфри, на них моя улыбка не действует. На Елизавету, кажется, особенно.

– Вас прислала моя сестра? – резко спрашивает она.

– Мы пришли по собственному желанию, миледи. – Мы все еще стоим на коленях, и она не делает нам знака встать.

– Не знаю, почему вы решили, что мне захочется вас видеть, – отрезает она, садится и берется за книгу.

Я напряженно придумываю подходящий ответ, но, по правде сказать, ничего не идет в голову. Елизавета нетерпеливо постукивает пальцами по обложке, а ее дамы пялятся на нас, как горгоны.

– Вы, Кэтрин Грей, принадлежите к семье предателей, – чеканит Елизавета. – Ваши отец и сестра совсем недавно были казнены за измену. С чего вы взяли, что я пожелаю иметь с вами дело?

– Тому, кто живет за стеклом, не стоит бросаться камнями! – слова вырываются у меня раньше, чем я успеваю себя остановить – выпрыгивают изо рта жирной уродливой жабой.

– Убирайтесь! – Это шипит не Елизавета, а одна из ее горгон. Широким шагом подходит к нам, хватает за шкирки и без церемоний выталкивает за дверь.

Я успеваю заметить, как Елизавета, словно ничего не произошло, раскрывает книгу. И уже с порога слышу ее голос:

– Эти Греи все еще надеются рано или поздно сесть на трон. Но у них ничего не выйдет. Я позабочусь.

«Какая чушь! – думаю я. – Как я могу попасть на трон? У королевы есть законный наследник – ее ребенок, что вот-вот появится на свет. Да и не хочу я никакого трона! Впрочем, Джейн тоже не хотела…»

Стыдно признаться, но Елизавета сумела-таки меня напугать. И все же я невольно восхищаюсь силой ее духа, и какая-то часть меня мечтает завоевать ее дружбу, хоть в глубине души понимаю, что это невозможно: она намного страшнее даже нашей нынешней королевы. В следующий миг сердце у меня падает: я осознаю, что, даже не успев толком познакомиться, в ее лице нажила себе врага. Будем надеяться, королева не оставит свою сестру при дворе, а отошлет обратно в Вудсток, или – что еще лучше – ее все-таки отправят на континент и выдадут за герцога Савойского.

– Знаешь, а ведь она права, – говорит кузина Маргарет, когда мы выходим в длинную галерею. Я слушаю вполуха: кузина Маргарет вечно болтает всякую ерунду. – Твоя семья потеряла права на престолонаследие.

Чувствую, как во мне закипает гнев. Вспоминаю убитого отца, бедную сестрицу Джейн, чью жизнь оборвали в самом начале. В горле встает огромный ком; я не могу сказать того, что должна сказать, чтобы защитить свою семью и заставить эту дуру Маргарет заткнуться.

– Так что теперь наследница престола после Елизаветы – я! – радостно объявляет Маргарет.

Этого вынести я уже не могу; схватив ее левой рукой за плечо, разворачиваю к себе и правой даю пощечину.