В тени луны. Том 1

Нет, уж лучше доставить ее прямо в Лунджор, где ее окружат абсолютно незнакомые люди (не считая полковника Маулсена и Гарденен-Смитов). Прибыв сюда, она уже не сможет ничего сделать. Уж об этом-то он позаботится!

Эти беспокойные раздумья были, в частности, вызваны докладом полковника Маулсена, который сообщил комиссару о том, что его невеста хоть и не в его вкусе, — полковник любил пышных блондинок, — но, несомненно, является очаровательной малышкой. Несмотря даже на все свое жеманство.

Таким образом, мистер Бартон решил не рисковать, бить наверняка и потому отбросил всякую мысль о поездке в Дели.

Свое решение он отметил тем, что крепко напился. В то утро, на которое первоначально был назначен его собственный отъезд, он смог лишь заплетающимся голосом передать капитану Рэнделлу инструкции, суть которых заключалась в том, что Алекс должен был заняться вплотную Делийским делом, — то есть найти относящиеся к нему документы в бумагах офиса, — а также извиниться перед Винтер за отсутствие ее жениха. Вынужденное отсутствие. Ей предписывалось прибыть в Лунджор вместе с семейством Гарденен-Смитов.

Сам господин комиссар решил, что будь он проклят, если сам потащится на свадьбу в Дели. Невеста должна приехать сюда. Если Магомет не идет к горе, гора идет к Магомету… Алекс должен все устроить. А господин комиссар, конечно, черкнет девчонке пару строчек, когда почувствует себя лучше. Где, черт возьми, эта черная скотина-поставщик достал последнюю партию бренди?!

Описание Винтер этой сцены, как подозревал Алекс, лишь усугубит недоразумение. А если невесте комиссара и впрямь приглянулся лорд Карлион, то это хорошо. Это означало, что все проблемы могут быть решены уже без участия Алекса. Он горячо надеялся на такое развитие событий, понимая, что если девушка по какой-нибудь причине не выйдет замуж ни за Карлиона, ни за Бартона, ему, Алексу, придется взвалить на себя неблагодарную задачу подыскать ей попутчика для возвращения в Уэйр.

Он проговорил:

— Комиссар просил меня передать вам, что он скоро напишет. Полагаю, вы получите письмо уже завтра или послезавтра, хотя… Почта в нашей стране работает иногда так, что на нее нельзя положиться…

От неприятной необходимости отвечать Винтер спасло появление миссис Эбатнот, которая горячо обняла Алекса, запричитала и несколько раз всплеснула руками, увидев его рану, и сказала, что он должен отобедать у них и что она ничего больше не хочет слышать.

— Я пошлю одного из слуг к господину Фрейзеру, и он, я уверена в этом, отпустит вас к нам на часок-другой, — твердо заявила миссис Эбатнот. — Нет, вы просто должны остаться, милый мальчик. Лотти и Софи так обрадуются вам! Полковник Эбатнот только сейчас передал мне, что вы пришли, иначе я появилась бы здесь гораздо раньше. Совсем замоталась. Только приехали, суматоха. Разбираю вот чемоданы и мешки. А где господин Бартон?

— В Лунджоре, — ответил Алекс. — Он не смог приехать.

Миссис Эбатнот торопливо повернулась к Винтер, — отчего у той взвились полы кринолина, — чтобы выразить свое сочувствие.

— О, моя дорогая, представляю, какое это для тебя разочарование! Мне кажется несправедливым, что у мужчин работа всегда должна быть на первом месте, а мы, бедные женщины, только на втором. Но ты быстро привыкнешь к этому, милая. Бывают времена, когда мне за день удается обменяться всего какой-нибудь парой слов с полковником Эбатнотом. Впрочем, я понимаю тебя. Конечно, обидно, когда работа вытесняет даже такое событие, как свадьба. Когда приедет господин Бартон? Надеюсь, он не болен, Алекс?

Слово «болен» миссис Эбатнот поставила под особое ударение.

— Нет, — ответил Алекс и вкратце и, насколько мог, убедительно рассказал о неожиданной перемене в планах господина комиссара.

Миссис Эбатнот очень огорчилась, когда узнала, что Винтер будет не здесь выходить замуж, но обрадовалась, что благодаря этой задержке Винтер не пропустит свадьбы Лотти. Гарденен-Смиты решили дождаться этого праздника, а отъезд в Лунджор назначили на следующий день.

Алекс остался у них обедать. Ничего тут не поделаешь, он не мог отказаться. Карлиону это очень не понравилось. Он не привык к тому, чтобы его оттесняли в тень и играть вторую скрипку. Ощущения были неприятные, это усиливало раздраженное состояние. Все закончилось тем, что он выпил больше, чем следовало в таком обществе, и растерял значительную часть своего аристократического лоска. Он полагал, что Эбатноты неоправданно много носятся с этим весьма посредственным и, по его мнению, нежелательным гостем. Сам он вел себя по отношению к капитану Рэнделлу оскорбительно-холодно. Но никакие ухищрения не помогали ему поставить Алекса на место. Карлион начинал уже горячиться. Его презрение увеличивалось вместе с раздражением.