В тени луны. Том 1

Если бы Винтер отправилась в Лунджор с Гарденен-Смитами, то они помогли бы ей при возвращении в Дели или в Калькутту, когда она обнаружила бы, что не может выйти замуж за специального уполномоченного, а это по его расчетам, должно было произойти практически немедленно. Но если она приедет в Лунджор одна, и никого не будет рядом, к кому она могла бы вернуться, неизвестно, что тогда произойдет. Вероятно, мистер Бартон позаботится о том, чтобы сделать любую ее попытку вернуться невозможной. Алекс терял рассудок при одной мысли об этом.

Даже упоминание полковника Эбатнота о том, что Карлион сам желает эту девушку, не слишком увеличило его ярость. Но теперь он вспомнил об этом снова, и ярость уступила место ледяному страху, как только в его памяти всплыла сцена, произошедшая в вечер приезда Винтер в Дели, которую он прервал своим появлением. Затем ему вспомнился взгляд, который он заметил у Карлиона прошлой ночью. «Если он тронет ее… — в бешенстве думал Алекс. — Если только он тронет ее..».

Он сжал зубы и подался вперед в седле. Они скакали, словно на скачках, и с безрассудством, которое пугало Нияза.

Но он позабыл о броде у Джатгхат и несвойственных этому времени года облаках, которых испугалась миссис Эбатнот прошлым вечером.

Дождь шел у подножия холмов, а также на равнинах позади Морадобада и Рампура, и продолжался он уже более суток. Река поднялась и продолжала подниматься дальше. Она достигла уже опасного уровня, хотя ее все еще можно было перейти вброд, когда четырьмя часами раньше этого места достигли Винтер и Карлион. Теперь же то, что недавно было бродом шириной не более чем в пятьдесят ярдов, представляло собой коричневый стремительный поток, от берега до берега которого было около четверти мили. Он свободно катил свои воды под лунным светом со зловещим глухим бурлящим грохотом, говорившим о водоворотах и скрытых течениях.

Алекс летел вперед бешеным галопом, мало обращая внимания на дорогу, так что ему пришлось круто натянуть поводья, когда до него донесся предостерегающий крик Нияза. Он спешился и с отчаянием посмотрел на бешеный водный поток.

Он прекрасно знал эту дорогу, и знал также, что пока вода не спадет, им ничего не остается делать, как ждать. Был другой путь в объезд, но пришлось бы сделать крюк в пятьдесят миль по труднопроходимой местности. В обычной ситуации ожидание спада воды оказывалось меньшей задержкой, но сейчас ситуация была далеко не обычной.

Нияз расспросил сонных обитателей близлежащей деревни и узнал, что мем-сахиб в карете, сопровождаемая сахибом на коне и несколькими слугами, проехала брод за полчаса до того, как он сделался непроходимым.

Алекс, с диким и страшным лицом, залитым лунным светом, снова вскочил в седло и, повернув на север, отправился в долгий путь к ближайшему мосту.

Полчаса спустя питон скользнул через узкую и малохоженную тропу перед копытами его лошади. Шалини неистово дернулась и нижняя ветка кикара ударила Алекса по раненой руке. Он вылетел из седла, ударился плечом о землю, и прежде чем удариться головой о придорожные камни, услыхал, как хрустнула его ключица. Затем он провалился в черноту.

Глава 24

Винтер забилась в угол кареты и закрыла глаза. Садившееся за горизонт солнце проникало под тяжелый кожаный капот кареты своим сверкающим золотым оком. Дорога была невероятно плохой. Колеса кареты попадали в ямы, с натугой выбирались из них и тут же попадали в другие. Каждый раз ее швыряло из стороны в сторону и ударяло о стенку кареты; в конце концов у нее заболела голова.

Она снова сказала себе, что едет к Конвею, и что через четыре дня, а может быть, и меньше, если дорога улучшится, она наконец соединится с ним. Не надо будет больше ждать. Не будет больше сомнений, страхов и одиночества. Но эта сказка стала потихоньку терять свое первоначальное очарование.

Когда они достигли брода, произошла первая задержка. Лошади заартачились перед бурлящей коричневой рекой, а возница напугался. Он принялся убеждать путешественников вернуться или подождать, пока спадет вода. На какое-то мгновение Винтер почувствовала радостное облегчение. Они должны вернуться! В следующий момент она, устыдившись своего малодушия, и, полная решимости, принялась настойчиво поддерживать стремление Карлиона пересечь реку.

Вид поднявшейся реки неприятно поразил Карлиона. Он и думать не хотел о возвращении в Дели. Испуганное выражение на лицах кучера и слуг привело его в ярость. В конце концов угрозы и обещания сделали свое дело, и они пересекли реку.

Устроив себе короткий отдых на другом берегу, они глядели на воду, постоянно прибывающую дюйм за дюймом.

— Никто больше не пересечет эту реку здесь в ближайшие дни, — сказал один крестьянин, пересекший реку вместе с ними.