В тени монастыря (СИ)

Молодец, - мысленно поблагодарила тогда адвоката Штарна. Вопрос и в самом деле был не из простых. Переправа через западную границу была невозможна из-за Тумана - в этом не было сомнений, все видели, к чему привела Иана попытка перебраться через Разлом. Он и вправду взлетел, как говорили некоторые, или просто высоко прыгнул? Из-за метели и начавшейся драки она так ничего и не поняла. Север Щачина прикрывали скалистые горы, и, сколько бы щачинцы не пытались пробраться через них в Горные Города - а несознательных, которые отчего-то туда рвались, хватало - никому это не удавалось, слишком отвесны были скалы, а немногочисленные горные тропы прикрывали сторожки. На Юге лежало Срединное море, побережье которого было огорожено колючей проволокой на многие мили, и, опять-таки, хорошо охранялось. Охрана границ находилась в ведении наместника Бернда, который, судя по всему, почувствовал намек, и оттого чуть заметно нахмурился.

- Если пробрался один человек, то это означает, что могут быть и другие, - продолжал меж тем защитник, - возможно, десятки, или даже сотни. Но, конечно, все мы знаем, что государственная граница находится на надежном замке благодаря Наместнику Бернду. Однако откуда в таком случае мог взяться этот один?

- Что же касается распространения вредных мыслей и одурачивания горожан... Разве мы не знаем, что граждане Империи довольны и счастливы, и среди них вредные мысли не распространяются? Или, может быть, обвинитель хочет сказать, что в Щачине к вредным мыслям склонны особенно сильно? А почему? С кого за это спросить? - казалось, защитник тоже читает обвинительную речь, только совсем не подсудимым, - мне кажется, уважаемый прокурор говорит вздор. Достопочтимый Бернд никогда бы не допустил подобного во вверенном ему городе. А значит, горожане наверняка противостояли вредным мыслям со всем присущим добропорядочным верующим упорством.

- А что до массовых беспорядков... Будьте добры, - попросил он стражника-свидетеля с расстроенным сном и пищеварением, - встаньте рядом с заключенными.

Стражник, здоровенный тролль, подошел к клетке со стороны Штарны, опасливо глядя на нее - видимо, поддавшись общему настроению, и впрямь уверовал, что девушка набросится на него, пробравшись через прутья и раскидав собак. Теперь, когда он стоял вблизи, стало очевидным: она едва доросла до его груди, и была раза в три тоньше.

- Я бы хотел, чтобы художники запечатлели это, - обратился адвокат к сидящим в зале художникам, - хотя бы наброском. Неужели достопочтенный Бернд отбирает в Стражу людей настолько беспомощных, что они не могут справиться с женщинами и детьми. Это же женщины! И дети!

- Достаточно! - стукнул молотком по столу Бернд, не скрывая раздражения. Не то чтобы адвокат сказал что-то, присутствующим неизвестное - подобные вопросы каждый мог задать себе сам. Но до сих пор не было повода - ведь все шло аккуратно по сценарию. А тут такое! Соглядатаи, пожалуй, и впрямь могли доложить, что в Щачине царят иноземные шпионы и разруха, с которыми ни Стража, ни Наместник ничего не может поделать. Это совсем не те мысли, которые бы Бернду хотелось донести до Латальграда! И вообще, что это такое? Это - защитник, приставленный Церковью? Что означало - Арианом? Во всем этом Штарна почувствовала какую-то странную, зловещую игру.

Бернд меж тем откашлялся и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Судя по тому, как лихорадочно его глаза перебегали с приглашенных писателей на арестантов и защитника, он отчаянно искал выход. Помолчав, он вздохнул и сказал:

- Допустим, это не шпионы. Может быть. Тогда кто они? У вас есть другое приемлемое объяснение происходящему? - слово "приемлемое" явно указывало на созревшее решение Бернда договариваться.

- Это всего лишь женщины и дети, - повторил свою мысль защитник, - но они, к несчастью, тронуты неверием. Они отринули учение Церкви, разуверились в собственной Родине, возвели хулу на нашего епископа. Голоса бесов звучат в их голове. Это не преступление, это - болезнь, и несчастные страдают от своего недуга гораздо сильнее, чем стража от каких-то ссадин. Болезни случаются, и в этом нет вины городских властей. Скорее, это - недоработка Церкви, ведь именно она призвана воспитывать и врачевать людские души. Но Ариан известен своим смирением. Не сомневаюсь, что он готов признать свою ошибку, - защитник уже смотрел на Бернда в упор, - если ему разрешат попытаться ее исправить. Ариан не держит на арестованных зла, и, несмотря на хулу, готов помочь им, исцелить их. Об том я и прошу суд - дать обвиняемым шанс исцелиться, исправиться, вновь стать правоверными гражданами. Епископ Ариан ждет их. В Щачинском Монастыре.

Глава 12. О целебных свойствах яиц

- Это какая-то ерунда, - решительно воскликнул Тух, едва Ярин закончил свой рассказ о неудавшемся визите к Орейлии.