В тени над затмением

В области шлюзов соединения на модели станции были нанесены красные сферы аварийного пробоя. Так уж получилось, по воле случае или нет, но данный отсек Андана подвергся нападению первым. Требовалось выйти в открытый космос, чтобы увидеть всё своими глазами, но Бао был уверен, что на том месте, где должен был находится шаттл, а вместе с ним и одна третья часть всего кольца стыковочного узла, ничего теперь не находилось. Пустое пространство, оставленное после коллапса чёрных дыр. Кольцо продолжало вращаться, но системные рапорта сигналили о его нестабильности. Как минимум два соединения кольца-шахты попросту исчезли. Эверика находилась на противоположной стороне кольца, но скоро должно было повернуться лицом к Сатурну, и тогда одна Вселенная знает, что может произойти.

Оставались ещё несколько очень важных вопросов, сопоставимых с фундаментальными: насколько меняется субъективное время для тех, кто был не так уж и далеко от образования микроскопических чёрных дыр. Слава богу, что они были меньшим радиусом, чем те, миллископические чёрные дыры, образующиеся в близи Сатурна. А ситуация могла измениться с любой момент. И если материал всасывается в чёрную дыру, которая затем, сразу же, коллапсирует, то что улетает в противоположную сторону? Точнее, излучает. Всё тот же поток нейтрино? Бао должен был быть тем, кто должен был знать ответ, или хотя бы догадываться, ведь он непосредственно сталкивался с таким же событием ранее, но ответа он не находит. Даже воспоминания не сильно помогали в решении насущной проблемы.

Он задумался и не заметил, как оказался в открытом космосе. До него не сразу дошло, что целая стена коридора, находящийся по технической смете здесь, исчезла, явив дыру в космос, в которую мог пролезть небольшой аппарата, размерами схожий с Эверикой Аманды. По небольшим неровностям Бао понял, что множество коллапсов попросту поглотили собой стену. И в этот момент он проклял себя, что был так неосторожен. Ведь по всему кораблю кишели невидимые мины, разрывающие всё на части. Бао ожидал, что в следующую секунду исчезнет и он, но время шло, а ничего не происходило. Он замер на месте, освещённый светом Сатурна, отлично видимого через дыру. Только теперь Бао ощущал небольшие потоки воздуха, всасываемого в дыру и уходящего в вакуум. Андан изолировал участок, но скоро это всё станет неважным. Невозможно изолировать что-то столько хрупкое, подобное бумаге, прошиваемой автоматной очередью.

Следовало спасти Тайлера и Вайсс, но теперь становилось не ясно, где безопасно, а где — нет.

— Тайлер, — Бао позвал его в эфире.

— Бао.

— Планы изменились. На вас скафандры ведь?

— Да, как ты и просил.

— Вам следует проследовать как можно ближе к шахте реактора. Но не входите внутрь.

— Думаешь, там максимально безопасно?

— Я заберу вас, как только всё закончится. Мне нужно удостоверится, что с Павилом и Леклерком всё в порядке.

— А Аманда? — спросил Вайсс.

— Она сама о себе позаботится, — неуверенно ответил Бао.

Нижний диск, где располагались все шлюзы соединения, к моменту, когда там оказалась Аманда, представлял из себя прогрызенный насквозь тор, испещрённый сквозными дырками. На монитор выводилось аварийное сообщение, подтверждающее потерю контакта с обширной область, где должен был находиться шаттл. Стараясь подстроится под постоянное изменение силы притяжение, Аманда запускала себя внутрь конструкции, пока не упала на пол. Она быстро поднялась и понеслась вдоль оставшихся в целостности помещений, хотя таких и не было. Каждое появление микроскопической чёрной дыры сопровождалось быстрой вспышкой преломляющегося о гравитационный радиус пучка света, за которым следовал беззвучный хлопок пространства, и часть материи просто исчезала. Умудрившиеся не быть всосанными и переработанными объекты, обрывки деталей и интерьера, получившие импульс, кружились как зимние снежинки в метель. Импульс заставлял их двигаться по круговым траекториям, а пониженная сила притяжения на данном кольце лишь упрощала им задачу. Аманда проносилась сквозь мелкие объекты, стоящие на её пути. Объекты ударялись о поверхность скафандра, с глухим звуком отлетая в стороны.

Секции диска получили критические повреждения, а программа Андана пыталась изолировать как можно больше оставшейся площади. За Амандой закрывался один шлюз за другой, в отчаянной попытке сохранить хоть что-то. Воздух, не выкаченный системой вентиляции, уже давно утёк в открытый космос, который заполнил стыковочный отдел вакуумом. Неровные детали, с разными моментами инерции, неустойчиво вращались, медленно оседая на пол, усеянный пробоинами. Сквозь пробоины Аманда видела космическое небо, усеянное звёздами. Значит, диск не совершил ещё полный оборот.

По какой-то неведомой для себя причины, Аманда не задумывалась о своей безопасности, ведь она, в прямом смысле, двигалась по минному полю, усеянному квантовыми, невидимому глазу, флуктуациями. Вся область кишела коллапсирующими пробоями, наполняющими всё вокруг Аманды. Словно кварковые заряды, вывернутые наизнанку.