В тени охотника 1. Перекрестье дорог

– Эй, малая. Глиняную птичку, что я тебе когда-то оставил, захвати с собой. Пригодится, вот увидишь.

Птичку?

Свистульку же!

Я машинально кивнула и заторопилась вверх по лестнице, еле слышно шлепая войлочными тапками по каменным ступеням. С того дня, как я отыскала и прочла в записках неизвестного менестреля о Заклятии Петли, у меня все никак не шло из головы, что мне может помочь исполнить этот ритуал правильно, но не находила ответа. Я десятки раз использовала Петлю, чтобы притянуть поближе дождевые облака или, наоборот, отослать их подальше от полей, это заклинание помогало приманить дичь во время охоты, сделать так, чтобы заблудившийся путник вышел на дорогу к дому, но ни разу это заклинание не забирало все силы – лишь самую малость. Как вложить в заклинание всю свою колдовскую силу до донышка одним махом? Ведь мощность Петли наращивают постепенно, будто свивая невидимую веревку из колдовской силы, а тут, получается, надо за удар сердца вложить все, что есть, мгновенно сплетя толстенный волшебный канат, который сумеет какое-то время удержать сумеречного фэйри – а другие в ночь Самайна и не показываются – на привязи.

Вот незадача. И подсказать некому.

Тихонько скрипнули петли, когда я шмыгнула в нашу с Кристой комнату и осторожно прикрыла за собой дверь, не желая разбудить соседку. Криста здесь недавно – ей шестнадцать, она жила где-то в Заречье, это на запад от славного города Вортигерна. Ее выгнали из родной деревни, когда узнали, что она колдунья, Обремененная Условиями, и Условия девочке достались жутковатые – силу она обретала лишь при свете северной звезды, когда землю обагряет кровь, выпущенная из живого тела. Криста пыталась спасти своего брата, который на ночном покосе глубоко поранил ногу о лезвие косы – то ли фэйри под локоть толкнул, то ли заяц из-под ног выскочил. Так или иначе, но, когда ее брата, истекающего кровью, донесли до деревни, рыдающая в голос, едва-едва заневестившаяся девчонка слепила края раны, заживила ее, оставив грубый и некрасивый шрам, и все бы ничего, да вот только кровь, что пролилась во время волшевания ей на руки, исчезла, как будто ее не было. На подоле, на рукавах, которые она в спешке не засучила – осталась. А вот на руках – нет, будто бы впиталась в кожу вместо того, чтобы высохнуть липкой багряной корочкой. Вот и выгнали ее сельчане, и хорошо еще, что на вилы не подняли – брат и отец не допустили. Сказали, что пускай сестра и дочь у них ведьма, но жизнь она спасла. А значит, и ей жизнь оставить надо. На том и порешили – вытолкали девчонку за забор, в чем та была, одна мать только успела ей в руки сунуть каравай хлеба в полотенце и вязаный платок, и под страхом смерти велели не возвращаться. Криста прибилась вначале к бродягам, потому – к странствующим комедиантам, а когда оказалась в конце весны в Дол Реарте, ее увидел волшебник из седьмого поколения, тоже «темный», обретающий силу безлунной ночью, почуял в ней колдовскую силу и привел в Одинокую Башню. Тогда она даже читать и писать не умела, только танцевать да кошельки срезать хорошо получалось, но сейчас вроде бы остепенилась, за ум взялась…

– Арайя, ты куда собралась посреди ночи?

Я вздохнула. А слух у нее до сих пор, как у дикой кошки.

Тихо щелкнул огненный амулет – и тонкий лепесток пламени дотронулся до свечи, стоявшей на тумбочке рядом с Кристиной кроватью. Я посмотрела на сонную, с всклокоченными во время сна пушистыми светлыми волосами, соседку и подошла к своему сундуку, доставая оттуда теплую одежду – плотные шерстяные штаны с кожаными заплатами на коленях, чтобы удобней было ползать по земле, выискивая нужные травы весной и осенью, две рубашки, суконную жилетку с двумя десятками карманов и простеганную куртку, зачарованную от промокания. Пара потрепанных, но еще крепких сапог, смена белья… Я всегда была легкой на подъем, особенно сейчас, когда для того, чтобы отправиться в дорогу, достаточно было одеться потеплее и вытащить из-под кровати заранее собранную сумку, носить которую полагалось за спиной на двух широких кожаных лямках, наподобие кузовка.

– По делу, недели на две. Кто ж виноват, что провожатый приехал не днем, как я ожидала, а посреди ночи?

– Смотрю, ты давно уже готовилась, – Криста села на постели, спустив на пол ноги с длинными, узкими ступнями. – Сумку уже собранной держала. Старшие знают?

Я помолчала. Качнула головой.

– Так я и думала, – соседка сладко зевнула, потянулась, будто кошка. – Сбегаешь, значит. Может, и меня с собой прихватишь, а?

– Криста…

– Да шучу я, – она хихикнула, потом сунула руку под подушку и выудила оттуда тонкий нож с деревянной рукояткой в простых ножнах. Такой легко спрятать и за голенищем сапога, и за поясом штанов, и в рукаве. – Держи, пригодится еще. Не как оружие, так хоть как талисман – лезвие у него из холодного железа, а ты и так каждой тени шарахаешься. Держи поближе к телу, и ни один фэйри к тебе и близко не подойдет.

– Спасибо, – растерянно пробормотала я, беря нож и разглядывая причудливые вензеля, вырезанные на рукоятке. – Откуда красота такая?