В тени отца

– А ты чего такой насупленный? Не рад за меня? – после умывания вода капала с волос, на щеке и подбородке остались разводы от зубной пасты, побриться бы тоже не мешало. Найдя полотенце, маг стал размазывать белый след по щетине.

– Рад, конечно! – фальшиво улыбаясь, откликнулся я.

– Э-э, брат! Сдается мне, радость твоя с душком, – покончив с гигиеническими процедурами, он сел рядом и приобнял за плечи, изрядно встряхнув заодно, – Что, думаешь, так и уеду?

– А нет? – спросил, старательно придавая голосу безразличие.

– Во-первых, пару контрактов напоследок еще возьму, меня уже ждут. Королевские части вместе с нашими сейчас мятежников в хвост и в гриву гоняют, а я специально подгадывал со сроками, чтобы освободиться от ярма. Там такие суммы, что пятьдесят процентов отстегивать в казну несуществующего отряда слишком жирно. Пусть наследники теперь сами крутятся: хотят – возрождают «Ястребов», хотят – банкротят окончательно. Меня это больше не касается, я свои обязательства выполнил полностью. А во-вторых, слово у меня не только на отработку у «Ястребов» висело, других ограничений тоже хватало, в том числе и на заведомо преступную деятельность.

– А ты что?.. – ошеломленно отодвинулся от брата, пытаясь понять, шутит он или нет? С трудом верилось, что обладающий собственными принципами Санни до сих пор только обетом сдерживался, а теперь, сверкая пятками, рванет на большую дорогу грабить караваны. Но может я что-то не знаю?

– Документы тебе выправить, болван! – щелкнул он меня по носу, – Чтобы ты тоже мог со мной уехать! А ты что подумал?

– Да?! – я уже с восторгом смотрел на наемника.

– Балда! – срифмовал Санни и снова отвесил щелбан, – Это со мной и с инвалидами ястребовскими просто было – мы все законно сюда въезжали, я после пожара обратился в посольство, там и восстановил всё. А с тобой, ни разу не пересекавшим границу, либо через неофициальные каналы, либо так. Но зеленый коридор и режим полного благоприятствования сейчас только у двух отрядов остался, правила последнее время здорово ужесточили, а я к ним обращаться не хочу. Оба они под армейской разведкой ходят, там каждый второй стучит, так что предпочту обойтись без них. Тем более, что человечка, рисующего паспорта лучше настоящих, я давно знаю, он мне малость должен, никуда не денется – поможет. Не мог просто раньше – слово давило.

– А он что, и русский сможет?

– Зачем? Сделает или подберет местный, со своей внешностью ты легко выедешь по нему. Если пересадок не делать, то точно сойдет, а дома уже свои документы предъявлять станешь.

– Санни, ты!.. – слова едва выговаривались – в горле перехватывало, а вид перед глазами стал подозрительно расплываться.

– Братишка! Кабан! Пустынный Ужас своих не бросает! – Он от души засветил мне меж лопаток. – Погостишь у меня, познакомишься с моими родными! Я им уже о тебе отписал, все давно ждут. У меня сестры, знаешь, какие классные! Я их в последний раз три года назад видел, когда в отпуске был! Соскучился!.. А места у нас… Эх! Красота!

– Санни, спасибо! – перестало иметь значение всё: и мои вчерашние обиды на загулявшего брата, и перегар, плохо замаскированный запахом зубной пасты, и опухшее с перепоя лицо, краше Санни я в тот момент человека не знал!

– Завтра я ухожу на три недели, – брат встал с моего лежака, потянулся и озвучил программу на ближайшее время, – Вернусь – съездим на побережье, сделаем тебе паспорт, заодно отдохнем и искупаемся – давненько я на море не был! Потом еще один или два заказа – как получится, думаю, всё же два, если выгорит. И, прости-прощай, пустыня, здравствуй, родина! Так что, подбирай неспешно дела, сворачивай свою рунную лавочку. Ориентируйся на два, максимум три месяца.

– А… а Зина? – рискнул я спросить.

– А Зина, брат, – от его хорошего настроения не осталось следа, – А Зина остается. Я звал, – зачем-то стал он передо мной оправдываться, – Она не хочет. Уперлась, как не знаю кто. Может быть… может так и надо: сразу и насовсем, а не рубить хвост по кусочкам… Ладно! Не бери в голову! План действий понял?

– Понял! Пасту только с бороды смой, а то враги с перепугу раньше разбегаться начнут! И это, полцарства должен остался!

От сердца отлегло – не то слово! Хотя нашел довольно забавным, что мы многое друг о друге знали, сдружились, сроднились, но до сих пор, следуя неписаному кодексу наемников, даже между собой скрытничали на предмет самого главного. Сообщать хоть кому свои личные данные, а уж тем более, где живет семья, считалось плохой приметой. Истоки суеверия даже искать не надо – мало ли кто захочет отомстить, случались, прецеденты. Вот и Санни, приглашая в гости, ни словом не обмолвился ни об именах сестер, ни о собственной фамилии, ни даже куда мы в конечном итоге направимся.