В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. 1941–1943

Мы все вместе мило сидели и разговаривали: Форстер, Шмидт, я и славная девушка Майя, старшая дочь той женщины из Александрова, районного врача. Она приехала в Порхов, чтобы посоветоваться с нами. Она хочет стать зубным врачом и работать в стоматологическом отделении. Снаружи тьма уже окутала землю, обратив дома и деревья в неясные тени. Сквозь занавешенные окна в нашу крестьянскую лачугу проникало лишь тихое журчание воды, стремительно несущейся по руслу Шелони. Мы сидели за круглым деревянным столом и пили красное вино, болтали и дразнили Майю и так хохотали, что начинали мерцать свечи. Майя уже на удивление хорошо говорила по-немецки. Внезапно мы притихли. Издали послышалось едва уловимое жужжание. Этот неприятный звук всем нам был хорошо знаком. Под покровом темноты к нам стремительно приближался русский бомбардировщик. Вдруг мотор заглох – машина скользила над Порховом, как раз над нами. Затем в небе раздался рев, шум и свист. Начали падать бомбы. Мы вскочили со стульев, прижались к стене. Рев над нами все усиливался. Майя бросилась к Форстеру, который крепко обнял ее, стараясь успокоить. Затем раздался мощный взрыв, нас разбросало в разные стороны, свечи погасли. В темноте послышались крики и стоны, затем все мгновенно стихло. Мы пришли в себя, выбежали из дома. В восьми метрах от нас бомба попала в небольшой соседский домик, превратившийся в груду развалин. Все, кто там был, погибли: крестьянин, его жена, трое маленьких детей. Они спали в одной комнате, когда грянул взрыв, и их просто разорвало на части в собственных кроватях. Как бессмысленно! Майя не могла прийти в себя, она горько плакала.

Сегодня я только и думаю, что о войне, о войне как таковой, об этом неискоренимом явлении, о его бессмысленности.

На земле нет ни одной нации, которая бы не обращала к небу своих страстных молитв, когда творится такое зло. И все же снова и снова по странам проносится эта дикая фурия. Везде, где бы ни опустошали землю апокалиптические всадники, убивая всех и сжигая все на своем пути, где бы ни падали гранаты, разрывая земную твердь, – повсюду Бог слышал мольбу. Молился ли тот бедный крестьянин со своей женой и детьми – никто не знает. Ясно только одно: мы не молились.

Противогангренозная сыворотка

В сводках вермахта неизменно сообщается о тяжелых боях к юго-востоку от озера Ильмень и на Валдае, то есть у нас. Однако о бедственном положении, сложившемся здесь, не говорится ни слова.

Группа истребителей из Баден-Вюртемберга была переброшена за линию фронта под Старую Руссу.

Два дня в Порхове я работаю над обморожениями, газовой гангреной, над сывороткой против гангрены, над сосудистой хирургией и многими другими вопросами. Материала накопилось предостаточно.

На следующий день отправляюсь в Сольцы проведать военные госпитали. Затем еду дальше к Ильмень-озеру в дивизионные медпункты. После часовой борьбы со снежной бурей наконец добираемся до небольшой деревушки Заболотье. В здешнем госпитале умер пациент после применения сыворотки. Этот случай вызвал огромное беспокойство. Новая инструкция по применению сыворотки против газовой гангрены разрешает в случае необходимости вводить внутривенно 50 см³. Я спрашиваю коллегу:

– Какое же количество сыворотки вы ввели тому человеку?

Он смотрит в больничный лист:

– Тридцать кубических сантиметров, господин профессор.

– И что произошло?

– У больного моментально наступил тяжелый анафилактический шок,*[35] он посинел, развился цианоз. Почти сразу же остановились кровообращение и дыхание. Через несколько минут он скончался.

Вполне вероятно, но у меня возникает еще одно, совершенно другое предположение. Дело в том, что наша сыворотка против гангрены содержит в себе полпроцента примеси фенола, который добавляется в целях стерилизации. Конечно, сыворотку можно хранить стерильно в небольших ампулах, но добавление фенола – самый дешевый и простой способ для промышленности. Серологи полагают, что добавление фенола в столь небольшом количестве не должно вызывать никаких токсических явлений. Так ли это? Пока вводят 2–3 см³, примесь фенола никак не может повлиять, если только сыворотка не вводится прямо в вену, но внутривенное вливание 30–50 см³ способно, на мой взгляд, вызвать нежелательную реакцию. Мог ли фенол привести к летальному исходу? Неприятное подозрение.

В военном госпитале в Порхове один хирург успешно ввел в вену 150 см³ сыворотки. И говорят, пациент спокойно перенес такое огромное количество.

Только что доставлен больной с гангреной голени, развившейся после ранения, и как раз предоставляется возможность понаблюдать за операцией. Вся голень и бедро сильно вздулись, опухли, наблюдаются цианоз и гиперемия. Кажется, нога уже серьезно повреждена. Гангрена стремительно перекинулась на бедро. Необходимо немедленно делать операцию, иначе будет слишком поздно.