В тени пророчества

— Ой, Великий Ешва, что ты такое говоришь! — раздались с улицы голоса.

— Ахима? Тебя прикрывает?

Сати кивнул. На залитом слезами лице Тахры появилась улыбка.

— Пойдем со мной, любимая! Мы справимся…

— Сати, милый! Твоих родителей убили кочевники. Они не смогли защитить себя. А люди Юду, отбившие тебя, смогли. Пойми, вдвоем мы не справимся. Мы будем жить ровно до первого набега. — И она залилась слезами.

— Прости, любимый, я не могу!..

Сати выпустил ее из объятий и тихо выскользнул из свадебного шатра.

— Что грустишь? — рядом опустился Саул. Сати поднял на него свирепый взгляд.

— Пришел поиздеваться? Да?

Там, сзади, под веселый бой барабанов плясали люди рода, пили виноградный настой, ели козий сыр и веселились. Праздник Винограда! А он сидел здесь, в закутке, за Камнем Солнца, возле обрыва и в ярости и бессилии сжимал кулаки. Через час Давид возьмет Тахру в свое колено, а он ничего, НИЧЕГО не может сделать! Потому, что законы племени и законы рода нарушать нельзя. А кто нарушит, будет изгнан. А это действительно, до первого набега…

— Нет, почему же! Зря ты так. Когда же ты поймешь, глупец, что я не враг тебе!

Юноша внимательно посмотрел на Саула.

— Объясни?

Тот замялся, поправил меховую накидку, потом продолжил

— Она выбрала тебя, дурень! Да, я ее люблю, я тоже ее люблю! Но она любит тебя! Я признаю свое поражение! Но сейчас я тебе не враг. Потому, что желаю ей счастья. Пусть с тобой, но счастья! А ее отдают этому увальню, набитому дураку Давиду! Да в его мозгу и извилин-то, наверное, нет! Она будет с ним несчастлива, понимаешь?

Сати посмотрел на соперника уже с интересом.

— И что ты хочешь?

— Хочу, чтоб ты вызвал Давида. По древнему обычаю племени.

Сати задумался.

— Да, но ведь я не член рода! Меня просто усыновили!

— Какая разница? Пусть старейшины это докажут!

И хитро усмехнулся. Действительно, создав такой прецедент, старейшины потеряют авторитет в глазах других родов.

— А сам почему не вызовешь его?

— Он убьет меня. Я слишком слабый, а он лучший воин уже два лета подряд! Не только рода, но и всего племени!

Саул потупился и покраснел. Сати задумался. Да, Давид силен. Но его мир, его блуждающая Звезда Шаманов хоть и далеко, но зато огромна! Старый Ной говорил, она даже больше их собственного мира, не говоря о каком-то Марсе! Она поможет, должна помочь ему!

— Я пошел. — Сати поднялся и направился к кострищу.

— Э-эй! Куда! Я с тобой!

Барабаны смолкли. Вперед, к кострищу вышел старый Иоахим, старейшина рода.

— Люди рода! — величественно заговорил он. Окружающие поддержали его бурными хмельными возгласами. — Я рад сообщить всем, что сегодня, в веселый праздник Винограда, произойдет два важных события! — Род поддержал его бурей эмоций. — Лучший воин всего племени последних двух лет, наш великий и могучий Давид из колена Асатаила — огромный здоровый детина в боевой раскраске поднялся и помахал копьем. Род просто взорвался эмоциями! — Наш Давид сегодня берет себе в жены Тахру из колена Натанаила!

И снова буря восторга. Только Сати, слушая это, ломал себе костяшки пальцев от злости.

— И после этого, став женатым мужчиной, войдет в Совет Рода, как полноправный родич, как охотник и воин!

Снова буря восторгов. Сати поднялся, вышел вперед, став возле старого Иоахима, и развернулся к окружающим. Все удивленно замолчали, ожидая, что он сделает.

Колени ученика шамана дрожали, но голова была холодна, а руки полны решимости.

— Родичи! Когда я был мал, меня отбили у кочевников и усыновили. Скажите, было так?

Непонимающие что происходит, люди стали перешептываться и кивать головами. Краем глаза юноша глянул на учителя. Тот улыбался и утвердительно ему кивнул. Значит одобряет. Что ж, это хорошо. Коленки стали дрожать меньше, в голосе появилось больше уверенности.

— Да, было так. — Ответил стоящий рядом старейшина. Гул голосов постепенно смолк, ожидая продолжения какого-то незапланированного зрелища. Сати продолжил.

— Раз это так, то я, как член рода могу потребовать права на справедливость. Я, по древним законам племени требую поединка Справедливости Великого Духа!

Все родичи в один голос ахнули. Подобные поединки были очень редки и проводились только по очень веским причинам. Последний из них был в памяти только старшего поколения, он происходил слишком много лет назад.

— Сати, нет! — крикнула Тахра. Родичи глянули на нее и опять зашептались меж собой.

— Кто обидел тебя, юный Сатанаил, что ты требуешь столь жестокого права? — спросил старейшина.

— Давид. Я вызываю Давида из колена Асатаила.

Толпа родичей, сидящая вокруг костра, дружно ахнула.

— И в чем ты его обвиняешь?

— Он хочет взять в жены девушку. Мою девушку. Которую люблю я и которая любит меня.

После этих слов воцарилось гробовое молчание. Конечно, все знали, что Сати и Тахра неровно дышат друг к другу, но что значат глупые чувства в их суровом мире?

— Это не обвинение! Мой сын поступил по закону племени Юду! Он не нарушил и заветов Великого Духа! — встал с места и крикнул Асатаил, отец Давида. — Поэтому ты не можешь требовать это право!