В тени регулирования

Во всех переходных экономиках, так же как и в других странах мира, основу самозанятости составляют предприниматели, использующие или не использующие наемный труд. В рассматриваемых странах крупнейшей группой самозанятых являются индивидуальные предприниматели, не использующие наемный труд (ИП), что также соответствует мировым тенденциям. Однако самозанятость в странах ЦВЕ отличает высокая (по сравнению со многими развитыми и развивающимися странами) доля предпринимателей, использующих наемный труд, которая достигает 20–42 % от численности этой группы[194]. (Единственным исключением является Румыния, в которой удельный вес работодателей, привлекающих наемных работников, не превышает 4 %.) Многие исследователи рассматривают именно эту группу самозанятых как наиболее активную, способную реализовать на практике предпринимательский потенциал общества[195]. Подчеркнем, что по доле предпринимателей, имеющих штат наемных работников, страны ЦВЕ значительно опережают развитые страны Европы, где этот показатель колеблется в пределах 10–12 %.

В республиках бывшего СССР доля работодателей, привлекающих наемных работников, в общей численности самозанятых составляет всего 3–5 % и лишь в России приближается к 20 %. Таким образом, по этому показателю Россия также примыкает к группе центральноевропейских стран с переходной экономикой.

Значительные различия в соотношении долей индивидуальных предпринимателей и работодателей между странами может свидетельствовать о том, что на выбор формы самозанятости влияют такие институциональные факторы, как особенности системы налогообложения для разных групп предприятий, а также неодинаковая степень жесткости трудового законодательства и, возможно, эффективность его инфорсмента. Понятно, что государственный контроль над производственными единицами, использующими наемный труд, гораздо строже. В странах, где жесткость трудового законодательства в целом ниже, а инфорсмент законодательства, в том числе трудового, выше (к этой группе можно отнести страны Восточной Европы и Балтии), предприниматели не «маскируются» под ИП и регистрируются в качестве предпринимателей некорпоративного бизнеса (ПНБ).

Различия в составе общей самозанятости, отмеченные нами для двух групп стран, сохраняются при рассмотрении отдельно городской и сельской занятости. К сожалению, подобные данные имеются только для одной представительницы европейских стран с переходной экономикой – Эстонии и двух стран СНГ (Казахстана и Молдовы).

Как видно на рис. 11.6, для Эстонии характерен высокий удельный вес предпринимателей некорпоративного бизнеса для обоих типов поселений (хотя в сельской местности их доля несколько ниже). В России подобная особенность характерна только для городской самозанятости. В городах Казахстана и Молдовы категория предпринимателей некорпоративного бизнеса представлена шире, чем в сельских поселениях, однако их доля все равно чрезвычайно мала. Самозанятость здесь представлена преимущественно индивидуальными предпринимателями, не привлекающими наемных работников.

Рис. 11.6. Состав самозанятых, городские и сельские поселения, 2008 г., все самозанятые = 100%

Гендерная структура самозанятости. Является ли самозанятость прерогативой исключительно одного из полов или мужчины и женщины участвуют в ней на паритетных началах? Для какой из гендерных групп рабочей силы самозанятость является более распространенной формой занятости?

Рисунок 11.7, а также таблица П11-3 в Приложении, демонстрируют, что в экономически развитых странах самозанятость является преимущественно мужским занятием, тогда как доля женщин в этом сегменте не дотягивает даже до одной трети. Иное дело – страны с переходной экономикой, где представительство женщин в самозанятости оказывается гораздо более весомым. Их доля по всем постсоциалистическим странам составляла в 2008 г. 43 %, что более чем в полтора раза выше аналогичного показателя для стран с развитой рыночной экономикой.

В то же время ситуация в странах ЦВЕ и СНГ оказывается далеко не идентичной. Если в странах ЦВЕ доля женщин среди всех самозанятых устойчиво держится на отметке около 40 %, то в СНГ участие мужчин и женщин в самозанятости распределено практически поровну. В трех из пяти стран СНГ, по которым имеются данные за 2000 и 2008 гг., наблюдался тренд в сторону увеличения доли женщин (и соответствующее сокращение доли мужчин). В странах ЦВЕ доля женщин, напротив, снижается, хотя не драматично. В этой группе стран единственными исключениями являются Латвия и Венгрия, где произошел рост этого показателя.

Примечание: страны ранжированы по 2008 г.

Рис. 11.7. Доля женщин в общей самозанятости, 2000, 2008 гг., %

Источники: результаты национальных обследований рынка труда.