В тени сталинских высоток

Городок выглядел унылым и убогим. В малоэтажной застройке преобладали деревянные, безликие дома. Тротуары в основном состояли из дощатого настила. Во многих местах он подозрительно прогибался при ходьбе, издавая чавкающие звуки от скопившейся под ним грязи. Ближе к центру сгруппировались старинные каменные постройки, принадлежавшие заводчикам и купцам. На главной площади высилась Покровская церковь. Она была выстроена в конце XIX века. Нас поразило, что внутри церкви размещался клуб по соседству с винно-водочным магазином. К тому же на месте сбитого православного креста водрузили красную звезду. Перед церковью высилась скульптура Ленина, сделанная из бетона. Выглядела она не очень уместно. Ленин отвернулся, явно не одобряя как «опиум для народа», так и веселяще-бодрящее спиртное.

Получилось, что мы столкнулись с изнанкой жизни провинциального городка. В отличие от полупустынных улиц площадь кишела местным людом. Нам объяснили, что сегодня день получки на местном заводе. Женщины живым щитом встали на пути винно-водочного магазина, а их благоверные с нецензурным гомоном шли на таран. С этого «веселого» сюжета и началось наше знакомство с глубинкой древнего Вятского края.

После устройства в гостиницу мы прогулялись по липовой аллее, посаженной сто лет назад в честь отмены крепостного права в России. Она вела к старинной бревенчатой плотине. За ней почти на десяток километров протянулся живописный Большой Кирсинский пруд.

После знакомства с городом мы приступили к работе. Неделя ушла на создание концепции расширения и модернизации кабельного производства (ныне завод «Кирскабель»). Для установки новейшего оборудования требовалось большое помещение. Но построить новый корпус из-за нехватки места было невозможно. И все-таки мы решили эту задачу. Наше внимание привлекло здание с капитальными стенами, построенное задолго до революции. Его облик, с рельефной кирпичной кладкой, выгодно отличался от современных нам неопрятных, безликих строений. Здание было перекрыто прекрасно сохранившимся сводом без единой деформационной трещины. Внутри размещались мелкие вспомогательные службы и кладовые. С технологом мы сделали эскизную разработку габаритной расстановки оборудования. В результате отпала необходимость в больших затратах средств и времени на новое строительство. Все, что создавалось далекими предками, впечатляло добротностью, основательностью и надежностью.

Нас также попросили определить наиболее благоприятные территории для развития промышленной зоны. С этой целью был выделен вертолет. Мы совершили облет вокруг города. Среди редколесья присмотрели подходящее место, где и попросили приземлиться. Вертолетчик объяснил, что не может высадиться на заболоченный грунт. Поэтому он сбросил гибкую лестницу и посоветовал при спуске не смотреть вниз, чтобы не закружилась голова. Легкий ветерок раскачивал лестницу, как маятник. Судорожно цепляясь за тонкие перекладины, с криками мы спрыгивали на землю с высоты человеческого роста. Удачному приземлению способствовали молодость, гибкость и худоба. Проблемы возникли у крупногабаритного технолога. Он был самым старшим и сорвался с большой высоты. К счастью, мягкий торфяник амортизировал падение. В образовавшуюся воронку он окунулся, как в колыбель. Выбрался, весь покрытый серой пылью. Свои эмоции он выразил с помощью сочной брани. Больше мы не испытывали судьбу и от дальнейших вылазок отказались.

В Киров мы возвратились, сделав короткую остановку в небольшом городе Омутнинске. Нам объяснили, что название происходит от слова «омут» – водоворотами и глубокими ямами изобилует река Омутная, на которой стоит город. Там тоже находилось чугуноплавильное предприятие конца XVIII века, старейшее в Вятской губернии. Его могучие строения, неподвластные времени, вызвали восхищение мастерством наших далеких предков.

В Кирове, в ожидании проходящего поезда на Пермь, мы совершили небольшую прогулку по центру. В целом старинный город, привольно раскинувшийся вдоль высокого берега широкой реки Вятки, выглядел скучной и несуетной провинцией. Хочется процитировать отрывок из стихотворения Татьяны Чеглаковой:

Моя бревенчатая Вятка,
Глубинка матушки Руси,
Живешь ты трудно и несладко,
В лесах березовых грустишь…

<…>

Разливы рек твои прекрасны.
И звон малиновых церквей
Плывет, и светит солнце ясно
Над Вяткой милою моей!

Впоследствии я не раз посещал Киров и наблюдал, как он превращается в большой промышленный центр. Но все же ему удалось сохранить особый колорит и душевность русской глубинки.