В тени транспарантов

– …и доложил мне инспектор по контролю за исполнением дорожных работ, что укладка асфальта в дорожном полотне на проходящей по нашему району трассе федерального значения произведена с нарушением технических нормативов. Толщина асфальтового покрытия при замере оказалась на два сантиметра меньше, чем положено. Сумму нанесённого ущерба и утаённых доходов подсчитывают специалисты и в ближайшее время представят со всем раскладом лабораторных замеров и экономическими обоснованиями, – чеканил в упоении ответственный чин таким тоном, как будто только что уличил в гнусном преступлении знаменитого гангстера Аль-Капоне.

Не успел грозный докладчик покинуть подмостки, как на лобное место спешно взошёл пышущий от негодования жаром и распирающей плотью, словно распаренная репа, владелец обвинённой дорожно-строительной фирмы, во времена всеобщей приватизации удачно им прибранной к рукам, и срывающимся голосом принялся, заламывая руки, отстаивать шкурные интересы, на ходу придумывая увёртки:

– Всё обстоит совсем не так! Дело в том, что асфальт излишне тщательно укатали катком и к тому же толщину его, замеряли поутру в холодном виде. В течение дня, когда температура повысится и солнце разогреет дорогу, тогда новое покрытие войдёт в кондицию, все показатели примут необходимые параметры. Вот тогда пусть и составляют акт приёмки. Только при мне! Я сам буду при этом присутствовать.

– Ты, Тедеев, нарочно и скрылся с места, как всегда, хотя прекрасно знал о приезде эксперта! – уличал расхитителя уже с места прокурор. – По тебе давно скамья подсудимых плачет.

– Пусть не присылают больше некомпетентных сотрудников, которые не представляют всю специфику асфальтоукладки, – исступлённо отбивался бизнесмен от возникшей угрозы. Он чувствовал своим не очень натруженным загривком: раз прокуратуре стало известно о его удачно провёрнутой афере, значит, придётся делиться. Вот только кому и сколько? – пока остаётся под вопросом.

Тем моментом донёсся рассудительный глас отставного мэра:

– Пока мы вот так препираемся и тратим впустую рабочее время, не известно, что сию минуту творится в наших ведомствах в отсутствие руководителей. А с расхитителями всё ясно – пусть ими займётся вплотную прокуратура.

Может оно бы и так. Да только всё дело в том, что именно Мурат Кессаев рекомендовал этого подрядчика и сам завизировал подписанное мэрией с ним соглашение. Это вовсе не секрет и известно всем. Естественно, что и Хестанов проинформирован об этой сделке. Потому и рвёт под собой подмётки, дабы досадить сопернику в политической борьбе. Вот и раздувает конфликт пуще допустимого. Чувствует, змей, что ухватил Мурата за холку.

Но не тут-то было. Я со своего места вижу, как начинают перекатываться узловатые желваки на скулах патрона. А это не предвещает ничего хорошего противнику. Мурат в обычной своей манере рубанул воздух перед собой растопыренной пятернёй, жестом этим обозначив, кто здесь истинный хозяин.

– Значит так, господа присутствующие! Я внимательно выслушал всех выступающих. Теперь послушайте, что вам скажу. Это действительно мой промах, что упустил из вида проконтролировать проходимца. Обойдёмся без кровавых расправ: мой промах – мне и разделываться. Выношу благодарность прокуратуре за бдительность, и прошу дело о хищении пока не возбуждать. Беру на себя ответственность. О ходе процесса по окончании сообщу, – наложил вето на расследование Мурат.

Всё бы тем и закончилось, да только не в данном случае. Хестанов почувствовал гон, глаза воспылали охотничьим азартом. Вот она, маленькая жертва, а за ней маячит дичь покрупнее – главный соперник в борьбе за место под солнцем. Как тут отступиться от выцеленной мишени? Это просто выше всяких сил. И бывший градоначальник в упоении ринулся раздувать угли тлеющего конфликта.

– Как же так, господин Кессаев! Вы умышленно покрываете расхитителей государственной собственности. Этак никаких фондов не напасёшься, чтоб удовлетворить городские нужды, – брюзжал ревностный блюститель законности.

– Я сказал, всё будет исправлено – и точка! – громогласно, словно Зевс с небес, громыхнул новый мэр, распрямившись над столом во весь свой прекрасный рост, внушительной глыбой нависнув над заседающими в президиуме.

Последней позой он показал, что на этом риторика закончена, все могут быть свободны до следующей планёрки. Зал сразу же наполнился звуками сдерживаемых до поры голосов, грохотом откидываемых на шарнирах сидений, шорканьем ног по ковровому покрытию.

И всё-таки сквозь издаваемый шум я уловил гневную реплику, умышленно брошенную во всеуслышание бывшим мэром:

– Своих покрывает Кессаев! Отыскался на мою голову мафиози…

Хорошо, что Мурат в это время беседовал с кем-то возле двери и не слышал, иначе бы бури не миновать. А может и расслышал да не придал значения. Или сделал вид, будто не слышал? Не так он прост и умеет сдержать себя до поры…