В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая

Их взгляды встретились, и Манджу стремглав бросилась в хижину, где мать Мины толкла рис, чтобы приготовить идлисы[99]. Манджу на одном дыхании выпалила:

– Крысиный яд! Мина-дурочка отравилась! Теперь она умрет!

Мать продолжала толочь рис:

– Успокойся, – сказала она Манджу. – Она прикидывается. Несколько недель назад она тоже заявляла, что приняла яд, но ничего не произошло.

Мать Мины страшно устала от вызывающих выходок своей строптивой дочери. В преддверии многодневных танцев та совсем потеряла голову. Ее застали в два часа ночи говорящей по телефону с одним из городских парней и как следует побили за это. А днем она отказалась готовить омлет младшему брату. Сказала, чтобы ее не искушали едой во время поста. За это ее тоже поколотили. Сейчас брат собирался в третий раз за день задать ей трепку за то, что она рассиживается на пороге. Но тут она сочинила басню про крысиный яд.

Манджу с легкостью поверила тому, что сказала мать Мины. Но все же, если ее подруга сознательно устроила этот спектакль, она бы не скрывала от Манджу своих истинных намерений.

Манджу вышла на крыльцо, наклонилась поближе к Мине и принюхалась.

Тут ей почему-то вспомнились драконы из мультфильмов, изрыгающие огонь и дым. Позже ей казалось, что она даже видела пламя, вырывающееся изо рта Мины и из ее носа, будто у той все внутри горело. Нет, только не это! Неужели крысиный яд? Мысли роились в голове, и она никак не могла решить, что делать. Если закричать и позвать на помощь, все узнают, что Мина совершила попытку самоубийства, и о ней будут плохо думать. Надо действовать тихо. Она побежала к телефону-автомату и позвонила Айше:

– Мамочка, – быстрым шепотом затараторила она в трубку. – Мина приняла крысиный яд, но ее мать не верит. Я не знаю, что делать.

– О, черт! Ты должна немедленно заставить ее проглотить табачные листья, чтобы ее стошнило, – ответила Айша.

Но что же люди скажут о Манджу, если увидят, как она покупает табак? Она быстро отыскала женщин-тамилок, живших на той же улице, что и Мина, и попросила совета у них.

– Моя подруга отравилась, – тихо сообщила им Манджу. – Помогите, я не знаю, что предпринять!

Те лишь покачали головами:

– Последнее время в этой семье постоянные драки, – сказала одна из них.

– Нет! – закричала Манджу, забыв о том, что нужно все держать в секрете. – Да не будьте же такими равнодушными! Надо что-то делать!

Мина подошла к ним и стояла у нее за спиной.

– Ты действительно проглотила крысиный яд? – обратилась к ней одна из соседок.

– Да, – еле слышно ответила девушка.

– Ты съела все, что было в этой банке? – допытывалась Манджу. Некая женщина с этой же улицы недавно приняла половину баночки такого же средства, «Ратола», и ее удалось спасти.

– Все, – и Мина сложилась пополам от рвотного спазма. Темные локоны закрыли ее лицо. Рвоты не было, она снова выпрямилась и заговорила каким-то странным голосом, очень быстро произнося все слова. «Ратол» стоил сорок рупий на рынке Марол. Она выкрала мелочь у отца и братьев, чтобы купить его. Еще она упоминала, что ее все время избивают. А потом бросила что-то про младшего брата и омлет. А еще она успела рассказать, что решила свести счеты с жизнью не в припадке гнева, как Фатима. Мина все тщательно обдумала. Она уже дважды пробовала принимать крысиный яд некоторое время назад, но всякий раз у нее начиналась рвота, и все выходило, не причинив ей существенного вреда. Но теперь она смешала яд с молоком и надеялась, что благодаря этому отрава сможет усвоиться в желудке и уж наверняка убьет ее.

Она сознательно приняла это решение. Но поделиться этим планом с лучшей подругой заранее было невозможно.

Мина, тонкая, как тростинка, тяжело опустилась на землю. Одна из соседок вскоре принесла миску с соленой водой.

– Это должно вызвать у нее рвоту, – сказала она, оттянула назад голову девушки и влила в ее рот жидкость. Мина сглотнула. Все сидели и ждали. Начались рвотные спазмы, до желудка ее не пробрало.

– Может, попробовать воду с мылом? – предложила другая соседка. Она пошла в дом, чтобы натереть брусок скверно пахнущего хозяйственного мыла «Мадхумати».

Мина зажала нос, когда в нее вливали этот напиток. Наконец она извергла из себя струю ярко-зеленой вспененной жижи.

– Мне уже лучше, – сказала она вскоре. – Все вышло.

На ее лице выступили крупные капли пота. Стоять она не могла, ее пошатывало. Мать увела ее домой, чтобы она могла поспать и набраться сил после того, что случилось. Дверь их хижины затворилась, и все соседки выдохнули. Благодаря их своевременному вмешательству и разумным действиям удалось спасти девушку. Возможно, скоро она выйдет замуж. Есть надежда, что до родственников жениха не дойдут слухи, что им досталась невеста с таким бурным темпераментом.