В Тенях и Темноте

Но как бы там ни было Скайуокер выздоравливал: он стал более внимательным, когда бодрствовал, его память восстанавливалась, зрение прояснялось. Белок поврежденного глаза вновь стал чистым, хотя радужка из-за травмы и рубцевания изменила цвет, небесно-голубой в большей части стал практически черным. Даже зная это, Маре часто нужно было несколько секунд, чтобы подавить неловко-тревожное чувство, когда она смотрела на него; что-то изменилось в нем: не только цвет глаза, и не правая сторона лица, которую пересекал кривой шрам, но что-то более невидимое, более существенное.

Однако возвращение в свое жилье, казалось, приносило явное улучшение, даже на взгляд Мары – сегодня он снова крепко проспал всю ночь и большую часть утра. Мара наполовину подняла световую защиту на окнах и открыла двери балкона. Теплый летний ветерок колыхал ее волосы, пока она сидела спиной к комнате, воспользовавшись шансом наверстать упущенное в изучении докладов службы разведки. Поглощенная чтением, она фактически подпрыгнула на стуле, услышав позади внезапный глухой удар и одновременно ощутив вспышку изумления и неожиданности в Силе - настолько яркую, что даже она почувствовала ее. Резко обернувшись, Мара узрела Скайуокера в неловком полувертикальном положении на полу рядом с кроватью. В панике она схватила комлинк и, нажав на экстренный вызов, кинулась к нему.

- Все хорошо, хорошо, - заверил он, тем не менее не вставая и прижимая к себе скрепленную спицами руку.

- Черт возьми, что ты делаешь?

- Сижу на полу, как видишь, - ровно произнес он по-прежнему хриплым голосом.

Оказавшись рядом, Мара внезапно застыла с протянутыми руками, не имея понятия, как помочь ему встать. Люк был одет в то, во что был одет всегда, когда спал - в пару затягивающихся на поясе штанов. Остальное тело было совершенно голым. И сейчас, когда нужно было коснуться его, это показалось ей вдруг слишком близким, личным.

Что было глупо - так как она видела его в таком виде сотни раз, когда входила в его апартаменты по утрам или когда он блуждал в распахнутом халате перед завтраком, больше нисколько не смущаясь людей, которые постоянно находили причину шататься по его жилью.

И когда он тренировался в зале шестью уровнями ниже, в огромном помещении с настилом из черного эбенового дерева и стеклянными от пола до потолка стенами, которые становились невероятно горячими летом, несмотря на климат-контроль; тогда он обычно снимал свою майку, чтобы остыть. Она никогда не задерживала свой взгляд на... ну хорошо, это было не совсем верно - но она никогда не чувствовала себя настолько неуклюжей и смущенной раньше.

- Ты поможешь мне встать или просто будешь смотреть на меня?

- Что случилось? – Мара наконец справилась с собой и нерешительно протянулась к нему.

- Просто нога подвернулась, ничего страшного.

- У тебя сложный вывих бедра и лодыжки, - напомнила Мара, притягивая к себе его резкий взгляд, хотя головы он не повернул - шея до сих пор плохо двигалась и болела.

- Кто-нибудь мог бы и сказать мне об этом.

- Мы говорили, неоднократно, - сухо ответила Мара, берясь за правую руку Скайуокера повыше от шва и пытаясь поднять его.

Он вскрикнул, напряжение пришлось на сломанную ключицу. Мара сразу же отпустила его и присела. Запоздало в голову пришла мысль, что на фоне того количества серьезных травм и ран, слова о вывихе Скайуокер мог проигнорировать, тем более, что его память в первые несколько недель была крайне обрывочна.

- Я уверена, что Халлин говорил тебе недавно об этом.

- Я слушаю приблизительно одну треть того, что говорит Халлин. - Люк уклонился, когда она потянулась к его левой заново собранной руке. - Без шансов, - сухо пояснил он.

- Целую треть? - усмехнулась Мара. - Это определенно больше, чем получается у меня.

Она переместилась за его спину и, чуть поколебавшись, подсунула руки ему подмышки, обхватывая грудь и близко ощущая тепло его кожи.

- Подожди! Здесь шрам от операции, - напомнил он, когда ее руки сошлись на длинном, еще воспаленном рубце, пересекающем его грудь от ключиц до живота.

Мара разомкнула руки и ухватилась по сторонам, стараясь сильно не нажимать - зная, как долго заживали его сломанные ребра. Однако, когда она все-таки сжала захват, он вновь резко дернулся с острым болезненным вдохом. Она остановилась.

- Что?

- Там сломано.

Она провела руками вниз по его гладкой коже.

- А здесь?

- Оу.

- Ладно...

- Я думаю, нам можно не проверять, болит везде, - прохрипел он.

- Что ж... тогда тебе, наверное, не стоило вставать с кровати, - сказала Мара, сидя на корточках за его спиной.

- Спасибо, - ровно ответил Скайуокер, - мне обязательно нужно было услышать это. Очень помогло.

- Если тебе... - Мара почувствовала, как ее разбирает смех и безуспешно попыталась удержаться, молча сотрясаясь всем телом.

- Я рад, что кому-то из нас это кажется забавным, - резко проговорил Скайуокер, но Мара различила юморные нотки в его сиплом голосе.

- Прости, это не забавно. - Она еще раз попыталась задушить смех, наклонившись вперед и упираясь лбом в его плечо, чтобы перестать раскачиваться.

- Оу!

- Что?!