В тихом омуте

– Выкладывай! – пробурчал Патрик с таким видом, что у меня по коже побежали мурашки, а дыхание участилось. – Эбботты! Господи, что за семейка! – воскликнул он и бросил нож на стол. – Знаешь, а я тебя помню. Ты в детстве была толстой, верно? – Он повернулся к Хелен: – Она была на редкость толстой уродиной. А родители! Жалкие личности!

Он снова повернулся ко мне, и руки у меня задрожали.

– У твоей матери еще имелось оправдание, потому что она умирала, но кто-то же должен был за вами присматривать! Вы с сестрой росли без присмотра, разве не так? И вот во что все это вылилось. У нее были не все дома, а ты… Ты-то какая? Размазня?

– Довольно, мистер Таунсенд, – вмешалась Эрин и взяла меня за руку. – Пойдемте, нам пора в участок. Надо снять показания Лины.

– Ах да, той девчонки. Она пойдет по стопам своей матери – у нее такой же непотребный вид, такой же поганый язык, такое же лицо, по которому так и хочется залепить пощечину…

– А вы, похоже, долго думали, что сделать с моей несовершеннолетней племянницей, – громко произнесла я. – Вы это называете достойным поведением?

Меня снова захлестнула ярость, и Патрик этого не ожидал.

– Ну? Это так? Мерзкий старик! – Я повернулась к Эрин: – Я еще не готова уйти. Но я рада, что вы здесь, Эрин, и думаю, что ваше присутствие более чем уместно, потому что я пришла поговорить не с ним, – я кивнула в сторону Патрика, – а с ней. С вами, миссис Таунсенд.

Дрожащей рукой я вытащила из кармана маленький пластиковый пакет и положила его на стол рядом с ножом.

– Я хотела узнать у вас: когда вы сняли этот браслет с руки моей сестры?

Глаза у Хелен расширились, и я поняла, что она виновна.

– Откуда у вас браслет, Джулс? – удивилась Эрин.

– От Лины, которая получила его от Марка Хендерсона. А он забрал его у Хелен. Она, судя по выражению ее лица, забрала его у моей сестры перед тем, как ее убить.

Патрик разразился громким фальшивым смехом.

– Она взяла его у Лины, которая взяла у Марка, который взял у Хелен, которая взяла его у феи с гребаной новогодней елки. Извини, дорогая, – обратился он к Хелен, – не мог сдержаться, когда услышал всю эту чушь.

– Браслет был у вас в офисе, Хелен? – спросила я и посмотрела на Эрин. – На нем должны быть отпечатки пальцев и ДНК, так ведь?

Патрик снова хмыкнул, но Хелен была объята ужасом.

– Нет, я… – наконец выдавила из себя она, переводя взгляд с меня на Эрин, а потом на свекра. – Он был… Нет! – Она глубоко вздохнула. – Я нашла его. Но я не знала… не знала, что это ее. Я просто… сохранила его. Хотела отдать в бюро находок.

– А где вы его нашли, Хелен? – поинтересовалась Эрин. – В школе?

Хелен взглянула на Патрика, потом снова на детектива, словно решая, поверят ли ей, если она солжет:

– Я думаю, что… да, я нашла. И… э-э… я не знала, чей он, поэтому…

– Моя сестра носила этот браслет постоянно, – вмешалась я. – На нем инициалы моей матери. Я не верю, что вы не знали, чей он и как важна эта улика.

– Я не знала, – повторила Хелен дрогнувшим голосом и покраснела.

– Конечно, не знала! – вдруг закричал Патрик. – Конечно, не знала, чей он и откуда взялся. – Он быстро подошел к ней и положил ей руку на плечо. – Хелен нашла этот браслет в машине, а оставил его там я. По неосмотрительности. Я собирался его выбросить, но… память стала мне изменять. Я стал забывчивым, да, милая?

Хелен молчала и не шевелилась.

– Пусть так, – согласилась Эрин. – А как он оказался у вас?

Он посмотрел мне прямо в глаза и ответил:

– А где, по-твоему, я мог его взять, бестолочь? Я сорвал его с руки этой шлюхи, прежде чем столкнул ее с обрыва.

Патрик

Он любил ее давно, но особенно остро это почувствовал, когда она бросилась на его защиту.

– Все было не так! – Хелен вскочила. – Это не… не надо! Не надо брать на себя вину, папа, все было не так! Вы не… вы даже не…

Патрик улыбнулся ей и протянул руку. Она взяла ее и прижалась к нему. Она была мягкой, но не слабой; ее скромная и заурядная внешность, которой она ничуть не стыдилась, значили для него куда больше любой внешней красоты. Он был тронут до глубины души и почувствовал, как его сердце застучало сильнее, разгоняя по жилам кровь.

Все молчали. Сестра Нел беззвучно плакала, шевеля губами и не произнося ни слова. Детектив не спускала глаз с него и Хелен. Она начинала понимать.

– Вы?.. – Она покачала головой, не находя слов. – Мистер Таунсенд, я…

– Ну же, в конце концов! – Он вдруг разозлился и захотел оказаться подальше от убитой горем женщины. – Ты же офицер полиции, так выполняй свой долг!

Эрин сделал глубокий вдох и подошла к нему:

– Патрик Таунсенд, вы арестованы по подозрению в убийстве Даниэлы Эбботт. Вы имеете право хранить молчание…

– Да, да, довольно, – устало произнес он. – Да знаю я, все это знаю. Господи! Такие, как ты, никогда не понимают, когда надо заткнуться. – Потом он повернулся к Хелен: – Но ты, милая, не такая. Ты знаешь, когда можно говорить, а когда лучше промолчать. Расскажи им правду, девочка.