В тюрьме

То есть, из этой малявы однозначно стало понятно, что он периодически “садился” в тюрьму дней на 10–14 (на срок карантина), слушал, разговаривал, периодически его выводили типа анализы сдавать, отпечатки снять, сфотографироваться. В это время он сливал всю добытую информацию. Затем, к окончанию срока карантина, его забирали, как будто переводили в постоянную хату, и он исчезал – уходил в краткосрочный отпуск на срок, пока в карантине полностью не обновится контингент, т. е. на следующие 14 дней. Затем снова на “работу”… Мы маляву переслали смотрящему – арестантская солидарность все-таки. Что было дальше – не знаю. Вот такие бывают “блатные”. Так что еще раз в этой связи напомню принцип, по которому можно заподозрить такую курицу – чем больше заворачивает пальцы, чем больше пыли пускает, особенно при неадекватной наружности и поведении – тем вероятность больше».

... В 1802 году при Министерстве внутренних дел основали Департамент исполнительной полиции. На него возложили работу по управлению делами, связанными с тюремной организацией. Несмотря на это, тюрьмами все еще фактически управляли местные власти и губернаторы.

Как показывает практика, довольно часто заключенные точно знают, кто из их соседей является «курицей», но в силу некоторых причин ничего не предпринимают. Их логика в данном случае довольно проста: зачем наказывать стукача, если он уже сам извелся мыслью о неминуемом разоблачении? Страх очень быстро и качественно подтачивает как моральные, так и физические силы человека. Любая месть в таких обстоятельствах будет только излишней жестокостью, а заключенные, как правило, – люди справедливые и снисходительные. Да и вряд ли стукач согласился работать на милицию от хорошей жизни, скорее всего его не только запугали, но и избили. К тому же показать, что другим заключенным известен стукач, и выгнать его – значит ожидать вскоре прихода нового, которого узнать будет очень трудно. А когда знаешь, кто стучит, становиться легче, тем более что в одну камеру обычно вселяют только одного стукача, реже – двоих. Стукач в камере может даже оказаться полезным, если надо донести до сведения работников милиции какую-то информацию или дезинформацию.

О присутствии в камере стукача может быть известно далеко не всем его соседям. Однажды случилось так, что один из заключенных узнал, что его хлебник (сосед по камере, с которым он вынужден был делить еду и есть из одной тарелки) – стукач. Возмущение обманутого заключенного было огромным, тем более что остальные арестанты, зная о деятельности стукача, не сочли необходимым предупредить неудачливого арестанта.

Когда обиженный заключенный попытался предъявить претензии в связи с этим обстоятельствам несознательным соседям по камере, ему логично ответили, что, по негласным правилам, нельзя откровенно называть человека стукачом, если в этом нет абсолютной уверенности. Необходимо предоставить железобетонные доказательства, а это далеко не так просто, как может показаться на первый взгляд.

Психология заключенных и общение с ними

Нормы поведения в тюрьме, определяемые особым этикетом, сильно влияют на взаимоотношения с заключенными. И вот здесь очень важно понимать, с кем вам придется иметь дело.

Если рассмотреть общую массу заключенных, можно выделить две разновидности арестантов: блатные (братва) и мужики.

Блатными называют людей, которые живут по особым воровским «понятиям». Сами себя они обозначают как бродяг, братву, босоту и т. д. Работники милиции в данном отношении более конкретны. Для них блатные – это профессиональные преступники.

... «На спецу шконки стоят параллельно стенам, на общаке перпендикулярно, вплотную друг к другу, иногда с разрывом – привилегированные места. Нижний ярус завешен простынями, получаются как бы отдельные палатки, в каждой из которых собирается определенный круг знакомых и протекает своя особенная жизнь; к проверке пологи поднимаются, обнажая ячеистое нутро камеры. За одной из таких занавесок в проеме между шконками за крохотным столом собралась братва» («Все должно было быть по другому» Алексей Павлов)