В царствование императора Николая Павловича том 3

В общем, господин подполковник, от виконта Мельбурна княгиня явилась поздно, и с порога заявила мне, что ее тошнит, и что ей трудно дышать. Она велела горничной побыстрее разобрать ей постель, и подать горячего чая.

А к утру она умерла… Они отравили ее! Этот виконт Мельбурн, подобно какому-то Гонзаго, Медичи или Борджиа угостил княгиню отравой! До последней минуты она была в сознании, и задыхаясь велела мне уничтожить документы, которые хранились у нее в особом бауле, а после того, как она навеки закроет глаза, мне следовало пробираться в Россию, и встретиться с вами. И я выполнил последнюю волю княгини…

– Вот так, значит, – только и сказал Щукин. – Царствие Небесное этой замечательной женщине, – он перекрестился, и вслед за ним перекрестился Джейкоб, только не по православному, а по католически, бормоча при этом: «Патер ностер, кви эс ин целис, санктифицэтур номен тум...»

– Аминь, – произнес Олег, когда его гость закончил читать молитву. – Вы, надеюсь, выполнили то, что вас просила перед смертью княгиня?

– Да, господин подполковник. Я сжег в камине все документы из ее саквояжа, и тщательно перемешал кочергой пепел. Сделал я это вовремя.

Утром в дом княгини ввалились полицейские во главе с коронером, которые заявили, что начато следствие по поводу внезапной смерти княгини Ливен, и что все ее бумаги будут изъяты для того, чтобы проверить – нет ли в них улик, которые пролили бы свет на причину смерти этой знатной и богатой женщины.

Я был задержан полицией – «для выяснения всех обстоятельств дела». Прекрасно понимая, что это лишь предлог для моего задержания, а так же то, что меня будут пытать, чтобы узнать о тех, кто недавно был в гостях у княгини, я решил бежать.

– И как же вам удалось вырваться из рук полиции? – поинтересовался Щукин.

– Я убил двух сопровождавших меня полицейских, – просто и без затей заявил мистер Уайт. Он ловко выхватил из рукава своего сюртука острый и тонкий стилет. – Таким оружием умеет пользоваться каждый корсиканец.

Потом я тайком добрался до Дувра, где мои знакомые контрабандисты переправили меня в голландский порт Флиссинген, а оттуда через германские государства я добрался до границ России. Три дня назад у меня кончились деньги…

Мистер Уайт сглотнул слюну, и подполковник вспомнил, что стол, наверное, уже накрыт, и вышколенные царские лакеи ожидают его команды начать подавать блюда.

– Идемте, друг мой, – сказал от Джейкобу. – Сейчас мы с вами перекусим, потом вы приведете себя в порядок, немного отдохнете, и мы продолжим нашу беседу…

Долг платежом страшен…

Мистер Уайт старался не показать Щукину, что умирает от голода. Он ел не спеша, тщательно пережевывая пищу, но торопливость, с которой он орудовал вилкой и ложкой, показывала, что корсиканец с трудом сдерживает себя, чтобы не начать запихивать в рот крупные куски.

Щукин за обедом молчал, чтобы не отвлекать своего гостя от процесса насыщения организма.

– «Бедняга, – подумал он, – пусть хорошенько поест, и выспится. А потом я продолжу с ним беседу. Надо его как следует расспросить об убийстве княгини Ливен…»

Когда мистер Уайт наконец наелся, и глаза его осоловели от сытости, Щукин велел лакею отвести корсиканца в спальню, дать ему умыться, уложить в постель и не будить.

– Пусть спит, покуда сам не проснется, – предупредил он лакея. – А вы пока приведите в порядок его одежду. И поменьше болтайте обо всем, что увидели. Помните - язык доводит не только до Киева, но и до более северных мест… Например, до Якутска или Березова…

– Ну, что вы, Олег Михайлович, – обиженно произнес лакей. – Нас еще сам граф Бенкендорф предупреждал, чтобы мы были немы как рыбы, и никому ничего не рассказывали о том, чо мы здесь увидели и услышали. Неужто мы сами себе враги?

– Вот и хорошо. А вы, друг мой, – Олег повернулся к мистеру Уайту, – сейчас должны как следует отдохнуть. Поверьте мне, вам необходимо хорошенько выспаться и набраться сил. А мы пока подумаем – как отомстить за смерть княгини Ливен. У вас, корсиканцев, существует такая традиция, как вендетта. Только и у славян в свое время была кровная месть. Мы не простим ее смерть подлым убийцам, и они скоро пожалеют, что подняли руку на такую замечательную женщину, как Дарья Христофоровна.

Джейкоб, засыпая на ходу, отправился вслед за лакеем. А Щукин по рации связался с Виктором Сергеевым, и вкратце рассказал ему о сегодняшнем раннем госте.

– Вот такие дела, Иваныч, – закончил он. – Видимо, придется проводить тотальную зачистку Соединенного Королевства. Такое скотство прощать нельзя. Иначе джентльменам понравится убивать, и они совсем берега потеряют.

– Да, Михайлыч, – голос Сергеева был хриплым – похоже, что он немного простыл. – У меня сегодня будет сеанс связи с будущим, и я передам весточку для Шурика Шумилина. Надо будет вытащить сюда его и Алексея с коллегами. Если рассказать все Бенкендорфу, то, возможно, у него случится инфаркт. Надо, чтобы они были наготове, и в случае чего оказали Александру Христофоровичу первую помощь.