В царствование императора Николая Павловича. Том второй

Как и было договорено, ротмистр встретился с прапорщиком Масловским на углу улиц Пантелеймоновской и Моховой. Кстати, это было всего шагов триста от здания Корпуса жандармов. Как пояснил Соколову Александр Павлович, место встречи было выбрано не случайно — этим возможные злоумышленники пытались успокоить ротмистра. Дескать, они не рассчитывают на применение силы против жандарма так близко от его службы.

Масловский был в этот раз не менее дружелюбен. Он опять стал увлеченно вспоминать о былой совместной службе на Кавказе, и о тех, с кем им довелось там бок о бок сражаться с горцами.

— Друг Дмитрий, — восклицал Масловский, размахивая здоровой правой рукой, — если бы ты знал, как я рад снова тебя увидеть. Знаешь, после встречи с тобой на Марсовом поле, я отправился к приятелям, где в хорошей компании мы посидели немного, выпив вина, а потом сыграли партию — другую в штос. И — о чудо! — я выиграл немалую сумму. Так что встреча с тобой принесла мне удачу. Поэтому, я твой должник, и я угощаю тебя.

Слушая Масловского, ротмистр усмехнулся про себя. Он уже не сомневался, что его встреча с поляком не была простой случайностью. Похоже, что впереди его ждали немалые сюрпризы. И Дмитрий не ошибся.

Кабачок, куда привел его Масловский, был скорее похож на ресторан. Лакеи были в сюртуках, для посетителей в зале стояла мягкая мебель, и столы блестевшие белизной скатертей. Ротмистр незаметно осмотрелся. За одним из столиков он увидел знакомые лица. Николай, Денис и Никифор Волков довольно достоверно изображали из себя трех немного подгулявших дворян, по манере поведения и одежде — провинциальных помещиков, которые в кои веки попали в столицу Российской империи, и теперь старались погулять здесь и развлечься. Да так, чтобы потом об этом долгие годы вспоминать и рассказывать своим знакомым.

Еще за одним столиком сидело двое господ, чьи лица и взгляды, которые они время от времени бросали на него, очень не понравились ротмистру. Хотя по одежде они ничем не отличались от обитателей Петербурга среднего достатка, было в них что‑то, что вызывало у Дмитрия настороженность. Он вспомнил все то, чему его учили в XXI веке.

— Так, — подумал ротмистр, — по повадкам, манере держать себя, и прочим, не бросающимся сразу в глаза приметам, эти господа — нерусские! И, скорее всего, именно они через какое‑то время подсядут за наш стол, чтобы сделать мне предложение, от которого, по их мнению, я не смогу отказаться.

Так оно и произошло. Дав ему и пану Масловскому немного освоится, и выпить по бокалу шампанского, кураторы общительного поляка решили, что настала пора им вмешаться в беседу. Один из них — атлетического сложения мужчина лет тридцати, внимательно посмотрел на прапорщика, и, достав из кармана платок, обтер лицо. Видимо, это было условным сигналом. Масловский, закончив фразу, с деланным удивлением посмотрел на одного из иностранцев, и попытался изобразить на своем лице одновременно и восторг и удивление.

— Ба, мистер Джонсон! — воскликнул поляк, — вот не ожидал вас тут встретить! Какими судьбами вы оказались в этом заведении?!

Тот, кого назвали мистером Джонсоном, заулыбался, и приветливо помахал Масловскому рукой. Потом он поднялся со стула, и подошел к столику, за которым сидел Дмитрий с прапорщиком.

— Мистер Масловский, — сказал он по — русски, с едва заметным акцентом, — я не менее вас рад вас видеть. Я занимаюсь в Петербурге своими коммерческими делами, а здесь я оказался потому, что мне порекомендовали это заведение как место, где вкусно и недорого можно поесть.

Если вам не трудно, мистер Масловский, — иностранец внимательно посмотрел на Дмитрия, — то познакомьте меня с вашим другом. Я вижу, что, сидя по ордену на его груди, он тоже как и вы имел честь отличиться на поле боя.

— Мистер Джонсон, — Масловский охотно откликнулся на просьбу своего куратора, — вы правы. С ротмистром Соколовым мне довелось не так давно сражаться в горах Кавказа с дикими горцами. Ротмистр был ранен во время штурма аула Ахульго — этого гнезда бандитов Шамиля.

Хошь — не хошь, но пришлось знакомиться. Как с мистером Джонсоном, который назвался коммерсантом из Ливерпуля, так и с его спутником — мужчиной, которому явно было за сорок, и который, как сказал словоохотливый мистер Джонсон, говорил по — русски очень плохо. "Но все понимал" — сказал о нем мистер Джонсон. Дмитрий, который во время пребывания в будущем посмотрел кинокомедию "Кавказская пленница", вспомнил эту фразу, и невольно улыбнулся.

Гости из Британии оказались не только общительными, но щедрыми. Они заказали несколько бутылок отличного шотландского виски, которые, как прикинул ротмистр, обошлись британцам в кругленькую сумму.

Потом, разговор, умело управляемый мистером Джонсоном, из сумбурного и легкомысленного постепенно превратился в нечто, похожее на информопрос объекта вербовки. О таких хитростях ротмистр уже имел представление. Сам он старался на острые вопросы не отвечать, прикидываясь недалеким служакой, которого больше всего на свете интересует карьера и успех дамского общества.