В царствование императора Николая Павловича

После победоносного освобождения из застенков петербургской полиции – заодно был извлечен из камеры и ротмистр Соколов – они вышли на улицу, где их уже поджидали две кареты из Придворной конюшенной части. Николай, победно посмотрев на спутников с высоты своего роста, незаметно для окружающих подмигнул Сергееву и нахлобучил на голову треуголку с пышным плюмажем.

– Господа, – сказал царь, – на сегодня, как я полагаю, вам уже достаточно приключений. Прошу считать себя моими гостями и отправиться со мной в Аничков дворец. Да, ротмистр, – сказал Николай оробевшему Соколову, который старался держаться за спиной Виктора и помышлял при первом же удобном случае сбежать, – это касается и вас тоже. Как я понимаю, Виктор Иванович успел вас познакомить с несколько необычными обстоятельствами своего появления здесь.

Когда ротмистр кивнул, император добавил:

– Александр Христофорович, вы не будете против, если я заберу этого молодца себе? Я понимаю, что он у вас один из лучших – худшего бы вы для такого важного дела не послали. Но уж мне, будьте любезны, сделайте одолжение.

Бенкендорф слегка поморщился, но царю возражать не посмел.

– Кстати, Виктор Иванович, – обратился Николай к Сергееву, – у меня для вас есть сюрприз. Угадайте, кто примчался выручать вас и готов был немедленно сразиться разом со всеми полицейскими моей столицы?

– Неужели Колька?! – изумленно воскликнул Виктор. – Так он здесь, с вами?

– С нами, с нами, – усмехнулся император, – вон он, сидит в карете. С большим трудом нам с графом удалось уговорить его остаться и не заходить в здание. Иначе у господина обер-полицмейстера появилось бы много вакансий в ведомстве. Да и сама должность обер-полицмейстера, скорее всего, тоже оказалась бы вакантной. Идите, Виктор Иванович, вон в ту карету, которая запряжена гнедыми. Там ваш витязь сидит, скучает и волнуется.

Потом все расположились в каретах и отправились в Аничков дворец. Немного отдохнув и приведя себя в порядок, все – и царь, и граф, и отставной майор, и его сын, и жандармский ротмистр – уселись за одним столом. После того как Николай побывал в новом для себя мире, он понял, что в общении с выходцами из будущего, а также причастным к великой тайне подданным, не обязательно так строго придерживаться дворцового этикета. Во всяком случае, когда рядом нет посторонних.

Стол был скромно сервирован, спиртное, которое император недолюбливал и употреблял весьма редко, отсутствовало. Зато в центре, среди блюд с мясными и рыбными блюдами, стояло неизменное блюдо со столь любимыми императором солеными огурцами.

– Господа, – начал царь, после того как сидящие за столом слегка утолили голод, – так получилось, что мы, и еще несколько человек, здесь отсутствующих, оказались причастными к великому чуду, которое может спасти наше Отечество. Или, если об этом станет известно врагам России, погубить его. Поэтому я прошу всех вас, господа, дать клятву, что без моего дозволения вы никому и никогда не расскажете о чудо-машине, о том, что произошло в вашем будущем, и вообще, обо всех последующих событиях и словах, которые будут произнесены в кругу посвященных.

Можете считать, что стали сейчас рыцарями некоего тайного ордена, служение в котором будет направлено на благо нашей любимой России. Вас, Виктор Иванович, и вас, молодой человек, – Николай строго посмотрел на своего тезку, который своей камуфляжкой выделялся среди присутствующих, одетых в костюмы и мундиры XIX века, – это тоже касается.

Виктор пожал плечами и кивнул, а Сергеев-младший, улыбнувшись, взглянул на отца, после чего тоже кивком подтвердил то, что он совсем не против стать рыцарем. Лишь бы его после этого не заставили влезть в латы и отправиться на рыцарский турнир – ведь, как он слышал, царь время от времени устраивал конные представления в стиле позднего Средневековья. К тому же общение в детстве с отцом – императором Павлом I, мистически настроенным и всерьез считавшим себя гроссмейстером Ордена госпитальеров – сказалось на формировании характера и взглядов царя.

– Виктор Иванович, – император снова вернулся к простым и чисто житейским вопросам, – а как вы предполагаете узаконить ваше нахождение здесь? Вы, конечно, всецело можете рассчитывать на мою помощь. Граф Бенкендорф придумает вам… – тут Николай на минуту замялся, – ну, в общем, историю вашей жизни здесь. Или, как говорит ваш друг, Александр Павлович, «легенду».

– Ваше величество, – ответил Сергеев, – я хотел бы заняться сельским трудом и в то же время иметь возможность работать по металлу, используя механизмы и приспособления, которые я перевезу сюда из будущего. Одним словом, меня бы устроило положение владельца небольшой деревеньки, в которой была бы кузница и которая находилась бы недалеко от Петербурга. Кстати, – вспомнил вдруг Виктор, – на примете у Антона было одно селение, расположенное рядом с дорогой на Шлиссельбург. Но об этом надо поговорить с ним лично.