В центре музыки

Меня пригласили на собеседование в банк, наконец, рассмотрев поданную мной анкету. И вот теперь я волнуюсь, как воспримут меня на собеседовании. У меня неформатная внешность. Мои глаза серо-голубого цвета, но не такие как у всех. Когда смотришь, цвет визуально продолжает углубляться, голубой слишком светлый и лишь серый цвет, который разбавляет голубой, немного его смягчает. Как мне кажется, выглядит пугающе. Что касается длинных ресниц, они темнее, чем волосы. И вот они мне нравятся. Ну, пожалуй, и брови тоже. Не черные, конечно, как мне хотелось бы, но и не белые. А волосы между пепельным и белым цветами. Вроде белые, а вроде и легкий пепельный оттенок. Раньше пробовала красить, переросла этот возраст, да и краска не особо ложилась. Я стала принимать себя такой, какая я есть. У меня редкий генетический сбой, а в остальном – все в порядке. У меня, конечно, невыдающиеся формы, но все пропорции на месте. Прошли уже те долгие, школьные дни… у меня было прозвище «инопланетянка» «существо». У меня были и друзья, их было мало, но они были. Я пыталась себя защищать, и тоже огрызалась. В вузе, меня не обзывали. Просто переглядывались и улыбались между собой. И не только потому, что я такая внешне, я была младше всех на своем потоке. Я экстерном окончила школу и в семнадцать меня взяли в вуз. Я умная и горжусь этим качеством, но никогда не была, как принято говорить в школе «ботаном», просто предметы мне давались легко. А парня у меня нет, и не было. Не потому, что я не хочу или мною не интересуются. Все оттого, что я не могу доверять. Кто не предложил мне свидание, всегда находила отговорки. В моей голове крутятся разные мысли, и ни в одном из них, нет доверия к противоположному полу. Но и вуз остался позади. Совсем недавно я получила диплом и теперь готова к новой и надеюсь лучшей жизни.

– Юна-а!

– Иду-иду, мам! Еще раз окинула себя, вроде все, рубашка белая, строгая юбка до колена… я готова, и покинула свою небольшую комнату, а потом все-таки забежала назад, открыла коробочку с линзами и быстро приложив надела на глаза и выбежала, пока мама второй раз не позвала. Улыбаясь, вошла на кухню, где сидели мои родители. То есть, мама суетилась у плиты, а папа уже ел приготовленные мамой сырники со сметаной.

– Ну, наконец-то, моя цапелька пришла.

– Па… опять ты.

– Ну, а что, ножки длинные и стройные, как у цапельки.

– Ладно, уж тебе, – папа всегда меня так ласково называет, а мне как-то не по себе становится, но приятно.

– Хватит болтать, ешьте, а то опоздаем, – я улыбнулась папе, а он мне.

– Ну, зачем ты снова надела эти ужасные линзы? – с укоризной спросила мама, подсаживаясь к нам за стол.

– И ничего они не ужасные, мама.

– Снимай.

– Мама… я так уверенней себя чувствую.

– Всю жизнь собралась за шторкой жить? – вздохнув, сказала.

– Ладно, – пришлось снять, мама принесла коробочку из-под линз и убрала их в нее.

– Какая же ты глупая, дочка, – сказал папа. – Не представляешь, какой ты бриллиант, ты не осознаешь свою красоту и индивидуальность. Ты – единственная такая.

– Пап… ты так говоришь, потому что я – твоя дочка.

– Вроде уже двадцать один, а все такая же глупенькая.

– И ничего не глупая, у меня вообще-то красный диплом. Ты забыл? – откусывая сырник, спросила у папы.

– Юна… заляпаешься, для чего у нас столовые приборы? Снова руками ест… нет, она никогда не вырастет.

– Ммм… так вкуШнее, ма… – улыбаясь с набитым ртом, проговорила я.

И мы снова переглянувшись с папой, улыбнулись.

– Закругляйтесь, сговорщики…

Мы с папой сначала довезли на нашей машине маму до ее работы, она у нас работала в супермаркете продавцом-кассиром. А потом папа довозил меня до метро, потому что мне добираться в центр Москвы, а это очень далеко. Хорошо, что есть автомобиль, не супер крутой, конечно, но зато пешком не ходим.

– У тебя все получится, не нервничай. Ты у меня ответственная и умная девочка.

– Еще недавно ты говорил, что я глупая. Как быстро я поумнела, – я тараторила от волнения, у меня такое бывает.

– Ну, это в конкретных случаях.

– Па-а!

– Ну, все-все, моя принцесса.

У меня замечательный папа, балует часто, вот как сейчас.

– Так, на вот, держи, тебе пригодится, – вытащил из своего кармана купюру. – На обед, вкусность какую-то купить.

– Па, у меня есть, и не факт, что меня возьмут. Это всего лишь собеседование.

– Так, а ну-ка, прекратить мне с отцом пререкаться, ишь моду взяла, – выбора мне родитель не оставил, вложил деньги в ладонь. Я убрала себе в кошелечек.

– Спасибо, папуль, все, пошла.

– Иди, принцесса. Тебя возьмут, даже не сомневайся, ты у меня умничка.

– Спасибо, па… – улыбнулась я и помахала ему рукой, когда он отъезжал.

Вышла из метро, кутаясь в жакет и прижимая к себе сумочку, где были мои документы. На улице вроде не так прохладно, но мне стало зябко, как только я посмотрела на громадное здание, хоть и в три этажа, но оно раскинулось вальяжно, на весь квартал. Я вздохнула и направилась через пешеходный переход, пока поток машин стоял. Честно говоря, я бы еще постояла, но боюсь опоздать.