В тупике

Спустившись в кубрик, Владимир вытащил из-под койки единственный свой костюм, несколько узковатый на нем, так как был куплен еще в Германии, в магазине готового платья.

Надевая брюки, он упал и криво ухмыльнулся, поняв, что все еще пьян.

Да какое это имеет значение? Или он собрался зайти в салон и объявить девушкам, что все кончено и им не о чем беспокоиться?

Они снова увидели его, когда он прошел мимо. Может быть, даже заметили, что он одет необычным образом?

У Полита делать ему было нечего, но он тем не менее зашел, и все с удивлением на него уставились — его еще никогда не видели в городском костюме.

— В отпуск собрались?

Он засмеялся и взглянул туда, где обычно находилась Лили, — но сегодня ее там не было.

— Еду встретиться с Блини, — объявил Владимир.

— Он, значит, все еще в наших краях?

— Возможно…

На этом он собрался уйти, только еще, довольно долго стоял у двери, держась за ручку.

А наверху, на террасе виллы «Мимозы», Эдна, решившаяся наконец подняться наверх, кричала во весь голос, звала на помощь.

Но комиссар полиции явился только полчаса спустя, и кого бы он ни стал расспрашивать, каждый отвечал: «Владимир…» Жанна Папелье оставалась вдвоем с Владимиром. И вот Владимир исчез.

— А кто он, этот Владимир?

— Русский…

— А кроме этого?

— Яхта была на его попечении…

Когда два инспектора под предводительством Дезирэ поднялись на борт, они обратились с тем же вопросом к недоумевающим девушкам.

— Владимир?

— Он только что ушел. А в чем дело? Что он такое натворил?

— Он убил мадам Папелье.

Эдна не хотела оставаться на вилле на ночь. У мсье Папелье телефона не было, и в Ниццу отправили машину, чтобы дать ему знать о случившемся.

На кухне инспектор полиции приканчивал уже початую бутылку виски и слушал доверительные высказывания дворецкого.

— Этим и должно было кончиться!

Почему? Дворецкий никогда бы не сумел объяснить. Но тем не менее продолжал утверждать с полной уверенностью:

— Этим должно было кончиться!

Владимиру смутно хотелось вести себя так, как Блини, поэтому он целый час просидел на вокзальной скамье. Потом сел в поезд, идущий в сторону Тулона.

Но приехав туда, сразу увидел, что жандармы осматривают пассажиров одного за другим.

Как в прежние времена, когда они с Блини ездили без билетов, он вышел на противоположную сторону, обнаружил незапертый багажный вагон, влез туда и спрятался за грудой чемоданов и ящиков. Поезд свистнул и пошел дальше, а Владимир услышал, как захлопнулась дверца вагона, зажег сигарету, уселся на какой-то сундук и наконец перевел дыхание.

Ему показалось, что жизнь теперь начинается сначала.

Глава 9

А о нем еще раз зашел разговор как-то вечером. Игра в белот закончилась раньше обычного, а начать еще партию что-то не хотелось. Лето уже подошло к концу, и всем надоело ложиться спать в два-три часа утра, особенно Политу, который в шесть часов должен был вставать.

Хотя на дворе стоял октябрь, кафе уже обрело зимний вид. Печь не топили, но каждому хотелось за беседой приткнуться к ней поближе.

Еще несколько дней — и пора окончательно закрывать террасу.

— Ну, что касается меня — я пошел спать, — пробормотал Итальянец, с трудом поднимаясь со стула. — Завтра мне в Ниццу ехать…

В кафе сидели вице-мэр. Тони, Полит и еще новичок, рантье, недавно купивший особняк возле вокзала. Итальянец открыл дверь и заявил:

— Смотрите-ка, дождь пошел!

И верно, сеял мелкий дождичек, холодный, как роса.

— Возьми дождевик Владимира! — крикнул ему Полит. Вот уже три месяца, как черный клеенчатый дождевик Владимира висел тут, все на том же гвозде. Уже вошло в привычку говорить в случае дождя: «Возьми дождевик Владимира!»

И брали, а назавтра приносили, потом еще кто-нибудь забирал его, когда шел дождь.

— Так его и не нашли, как ни искали, — заметил вице-мэр, набивая трубку. — Эге! Стоит заговорить о нем — у Лили уже ушки на макушке!

— Чудак-человек был! — вставил Тони.

— Уж не тебе говорить! Если бы и дальше так пошло, тебе перепало бы мало-помалу все, что было на «Электре»! Политу тоже не терпелось вставить слово:

— Никак не пойму, за что он ее убил…

— Да перепились оба, черт их дери! Вообще-то им ничего не стоило сцепиться, что кошке с собакой. Шофер мне как-то шепнул, что, когда они друг с дружкой переругаются, брань такая идет, хуже грузчиков. А старуха уж как умела крыть!

— Знаешь, что мне сказали? Будто она разбогатела на этих «домах».

— Враки, — решительно заявил вице-мэр. — Я-то ведь видел ее документы! Во-первых, развод с Лебланше принес ей кругленькую сумму. А уж что касается последнего мужа, Папелье, у него крупнейшие предприятия в Марокко и Алжире. Кстати, как раз через Лебланше он и получил свои концессии, когда такое еще водилось, потом занялся строительством порта в Касабланке…

Полит машинально вертел в руках сифон, потом, в свою очередь, встал и со вздохом заключил:

— И все-таки никогда бы я не подумал, что такое может случиться…

Он чувствовал себя очень усталым. Четверть часа спустя вице-мэр ушел домой, и в кафе закрылись ставни.

— Напомни мне утром, чтобы я заказал пиво, Лили! — крикнул ей Полит, поднимаясь к себе в спальню.