В тусклом, мерцающем свете (ЛП)

- Что я тут делаю? – Ее лицо багровеет. – Что ты тут делаешь, Фокс? Что ты делаешь дома, что ты делаешь в моей комнате… - Она переводит взгляд на Скалли, словно бы побуждая ту придать происходящему хоть какой-то смысл. – Что ты делаешь в моей постели… со своим лейтенантом?

- Саманта, все не так, как кажется, уверяю тебя, - отвечает Малдер, шаря по одеялу в поисках своей ночной рубашки (которая, как с ужасом вспоминает Скалли, вне зоны досягаемости на полу вместе сее собственной).

- Я пытаюсь представить, как это может быть не тем, чем кажется, Фокс, но у меня не получается, - отвечает Саманта. – Сейчас сюда поднимется папа и увидит тебя в постели с другим мужчиной, голым, так что, пожалуйста, объясни мне, как это может быть не тем, о чем я думаю.

- Скалли не… - Малдер резко замолкает, нервно покосившись на Скалли, и ее сердце переполняется любовью к нему, когда она понимает, о чем он думает: это не его секрет, так что он не может раскрыть его даже ради сохранения лица перед младшей сестрой. Вздохнув, она приходит к выводу, что не может оставить его в подвешенном состоянии.

- Вы принимаете меня за того, кем я не являюсь, Саманта, - с трудом признается она, и та переводит на нее недоумевающий взгляд.

- О чем вы? – спрашивает Саманта… и Скалли безошибочно замечает, в какой момент до девушки доходит смысл сказанного; она наконец обращает внимание на то, как Скалли прижимает простыни к груди, в отличие от Малдера, который не озаботился тем, чтобы прикрыться выше талии. – Вы… вы…

- Да, я женщина, - подтверждает Скалли. – И я была бы очень благодарна, если бы вы подали мне одну из ночных рубашек с пола у вас под ногами.

- Моя тоже где-то там, - бормочет Малдер, пряча лицо в ладонях. Саманта, кажется, внезапно понимает, что пялится на них обоих, так что она нагибается, подбирает ночные рубашки и кладет их на кровать, после чего отворачивается, чтобы дать им возможность одеться в неком подобии приватности.

- Так вы женщина, - продолжает Саманта, все еще стоя к ним спиной. – Но это все еще не объясняет, что вы делаете здесь.

- Думаю, довольно очевидно, что мы тут делали, - ворчит Малдер, натягивая рубашку через голову, и Скалли шлепает его по руке, тогда как Саманта фыркает от отвращения.

- В доме, Фокс, в доме, - поясняет она. – Мне любопытно, почему вы именно в моей комнате, но до этого мы дойдем позже. Почему вы оба здесь, а не в вашем полку?

- Скалли подстрелили, - поясняет Малдер. Саманта испуганно охает и начинает разворачиваться к ним лицом, однако передумывает и остается на месте. – Можешь повернуться, Сэм, мы оделись. – Она так и делает, и на этот раз выражение потрясения на ее лице сменяется искренним беспокойством.

- Вы в порядке? – спрашивает она Скалли. – Насколько серьезным было ранение?

- Довольно серьезным, - отвечает та, - но сейчас уже все хорошо. Скоро я окончательно поправлюсь.

- Битва, в которой Скалли была ранена, произошла недалеко отсюда, - снова пускается в объяснения Малдер. – Спасший ей жизнь хирург сказал, что ее не стоит отправлять на лечение в полевой госпиталь, так как там она либо заболеет, либо ее мгновенно разоблачат.

- И я не могла поехать домой, - вставляет Скалли. – Моя мать никогда не позволила бы мне снова вернуться в армию.

- Так что я привез ее сюда, - продолжает Малдер. – Я поместил ее в твоей комнате, потому что она самая удобная… ну, я не думал, что ты будешь возражать. Вы со Скалли, кажется, неплохо поладили во Фредериксберге.

- Я не против того, что лейтенант Скалли занимала мою комнату, - отвечает Саманта. – Я возражаю только против того, что вы двое делали… - Она снова краснеет. – Что бы вы там ни делали в моей постели, когда в доме есть и другие кровати.

- Вы абсолютно правы, - отзывается Скалли, мысленно пеняя себя за то, что не подумала об этом раньше. – Извините, Саманта. Что бы ни происходило между вашим братом и мной, этому не место в вашей спальне.

Малдер вопросительно выгибает бровь.

- «Что бы ни происходило?» - повторяет он за ней. – Ты имеешь в виду тот факт, что я намерен жениться на тебе, как только закончится война?

Саманта широко распахивает глаза от удивления.

- Ты собираешься на ней жениться? – уточняет она, и Скалли смотрит на Малдера, прищурившись.

- Не так я представляла себе объявление этой новости, - говорит она, - но да, таков конечный план.

- Но, Сэм, никто пока не должен об этом знать, - быстро добавляет Малдер. – Ни матушка, ни отец, ни Диана - никто. Если кто-нибудь выяснит правду, Скалли рискует оказаться в тюрьме, или, по меньшей мере, ее отошлют домой.

Саманта смотрит на брата, как на сумасшедшего.

- Ты и вправду думаешь, что я этого хочу? – спрашивает она. – Когда мне отлично известно, что она, вероятно, единственная, благодаря кому ты еще жив? – Они со Скалли обмениваются улыбкой, а Малдер закатывает глаза. – Просто… это означает, что ты не женишься на Диане!