В твоей голове

Работа. Точно.

“Первый этаж”. Электронный голос был все таким же надменным.

Прощай, ненаступившее счастье. Уверенной походкой оно ушло по направлению крыла с почтовыми ящиками и задержалось там по непонятным причинам.

Ей оставалось надеяться, что в первый день ее обложат папками с инструкциями по технике безопасности на рабочем месте высотой, превышающей ее рост, и все будут проходить мимо, и никто ее и не заметит.

Она снова ошиблась. Ее взяли под руку и провели по всем четырем этажам пафосного здания и познакомили с каждым сотрудником, работавшим в офисе в тот день, включая всех заместителей директоров и охранников. Зеркальными были не только наружные стены здания, но и кабинеты сотрудников с хитроумной системой одностороннего обзора. В них ее недостатки приумножались многократно. Проходя через примерно тринадцатый кабинет, она успокоилась и решила, что пусть это будет ее фишкой. Должна же у нее быть хоть какая-то фишка. Она широко улыбалась и приветливо кивала всем головой, уже не стараясь запомнить имена, а только надеясь, что скорость ее кивания превысит скорость света, и ее фишка все-таки хоть для кого-то останется незамеченной. Ну и еще на то, что все четыреста сотрудников фирмы немного близоруки.

А принц ее в тот день так и не сбил. Ни в тот, и ни в какой другой. Зато пока этого не произошло, она могла об этом мечтать. А предвкушение всегда приятнее самого события. Это она за свою недолгую жизнь уже успела усвоить.

X

…

– 

Мне холодно!

– 

Терпи. Мы скоро придем.

– 

Куда мы идем?

– 

Отсюда.

Зимняя холодная ночь. Снег при порывах ветра летит огромными ледяными хлопьями прямо мне в лицо. Я не успела одеть шарф, точнее, я не нашла его спросонья, и сейчас мои шея и щеки замерзали под этими колючими снежными кусками. Я вообще мало что успела понять. Я не успевала идти так быстро, мы шли по нерасчищенному тротуару, страшно торопились куда-то, я спотыкалась и боялась, что в следующий раз могу упасть открытым лицом прямо в сугроб, и что мне будет очень больно. Но пока было не больно, а просто страшно.

–Почему мы не взяли брата?

–Он спал.

Ты тоже спала, но тебя разбудили.

–Когда мы вернемся домой?

Ответа не последовало. Не стоило, наверное, спрашивать. Я же знаю, от чего это зависит. Мне уже не пять с половиной лет. Как брату. Он такой глупый. Мне постоянно приходится ему все объяснять. И защищать, хотя должно быть наоборот. Ничего сам не понимает. Когда мне было пять с половиной, я была гораздо умнее. Мы тогда жили в синем доме. Однажды залезли с ним по дряхлой деревянной лестнице на чердак, и нашли там сокровища в сундуке. Старые тряпки, чехол от большой лопаты и ржавый топор. Это были наши сокровища. Мне тогда сильно прилетело, потому что брат свалился с лестницы и его нога посинела. Он лежал неделю в кровати и не ходил в садик, и я ему очень завидовала. Но наш секрет мы сохранили и потом часто залезали втихомолку наверх и играли в старых пиратов, ушедших на покой. Я читала об одном таком пирате в старой книге. Мы оборачивались тряпками и кричали «Хо-Хой», негромко, чтобы нас не услышали соседи. А родители всегда были на работе, и их можно было не бояться. А потом мы переехали. Снова. А сокровища остались там. Наверное, там, а может быть, их выкинули. Интересно, они все еще там? Я вдруг ужасно соскучилась по брату, хотя он и был надоедливой занозой. Я почему-то представила, что больше его никогда не увижу. Стало еще страшнее. Куда мы идём? Почему они остались там?

Молчи. Просто иди.

А снег продолжал лететь и колоть лицо. Я почти перестала его чувствовать. Я видела мельком, как под фонарями красиво кружилась закрученным вихрем длинная цепочка из снежинок. Мне захотелось к ним, закружиться по воле ветра и не чувствовать холода. Они ведь сами холодные и поэтому, наверное, не чувствуют холода. Было бы странно, если бы они мёрзли. Почему тогда я мёрзну? Особенно, когда нахожусь в толпе. И даже дома. Я же тоже снежинка.

Я хочу обратно свой шарф.

Терпи. И не вздумай реветь.

XI

– Заткнись!

– Это невозможно.

– Ты надоел мне…

– Я всегда буду с тобой, и ты это знаешь.

– Доктор Вайс сказал, что от тебя можно избавиться. Нужно только пройти курс терапии. Понять, откуда ты взялся…

Вода стекала струйками по ее коже и смывала остатки дня, который она провела в диком потоке самодовольных клиентов, убежденных в том, что она складывает гонорары фирмы себе в карман и имеет огромное количество желания и времени на то, чтобы потом их с удовольствием на себя тратить. По этой причине у них возникало право уничтожать ее свободу, право голоса и остатки достоинства. Ей хотелось тишины и покоя, хотя бы в оставшиеся два часа этого сумасшедшего дня. Чтобы завтра все началось сначала. Это было невыносимо.