В твоем доме кто-то есть

Она все еще хмурилась, поэтому отложила в сторону учебник и достала последний выпуск Rolling Stone. Макани, как правило, не интересовали бумажные журналы, но она не могла удержаться, когда увидела на обложке Amphetamine. Их скандальная песня о несовершеннолетней девочке, разбившей сердце солиста – согласно статье, основанная на реальной истории, – стала настоящим хитом. Макани запоминающиеся слова песни и злили, и приводили в экстаз. Интересно, разбила ли она сердце Олли прошлым летом? Разбил ли он ее сердце? Или оно и так уже превратилось в осколки?

Вдруг зазвонил телефон. Она в спешке бросилась к кровати и в возбуждении дважды выронила трубку.

На экране была фотография огромной волосатой белой мужской задницы. Макани застонала и отбросила телефон в сторону, не ответив. Ей не хотелось потакать Алекс в одной из ее излюбленных игр. Алекс нравилось красть телефоны у них с Дэрби, набирать «волосатые задницы» в запросе картинок в Google, а потом незаметно возвращать телефоны на место. Когда они были не в школе, Алекс посылала фотографии наобум.

Телефон снова зазвонил в 23.31. Это был он.

Был на работе, но теперь дома. Ты еще не спишь?

Паника вновь накрыла Макани с головой. Нужно ли подождать, прежде чем ответить? Нет, это глупо. Из-за молчания они и оказались в этой запутанной ситуации.

Олли взял трубку после первого же гудка.

– Привет, прости за предыдущий звонок. У меня был перерыв, но, думаю, я позвонил не вовремя.

Голос Макани прозвучал спокойно:

– Откуда у тебя мой номер?

– А, – Олли растерялся. – Э, да. Прости. Мой брат. Он может, знаешь… достать разную информацию.

Второе извинение за несколько секунд. И раз он попросил Криса помочь, то, по крайней мере, что-то рассказал о ней старшему брату. Улыбка заиграла на губах Макани, но она сказала:

– Это немного жутковато.

Последовала долгая пауза.

– Да шучу я, – Макани рассмеялась, притворяясь более спокойной, чем была в действительности. – То есть не пойми меня неправильно, но это правда странно. Ты мог просто попросить номер у меня. Но я рада с тобой поговорить.

Голос Олли на другом конце провода зазвучал расслабленнее.

– И я.

– Ну.

– Ну.

Она перебирала пальцами петельки одеяла, и следующая фраза прозвучала как флирт:

– Так твоя смена в «Грилиз» все еще в среду?

Олли издал смешок.

– Да. Хотя я не мог не заметить, что ты больше не приходишь.

– Ага, там работает настоящий придурок. Он ведет себя так, словно я невидимка, когда мы встречаемся в школе.

– Интересно. Потому что в школе есть одна дура, которая тоже меня игнорировала.

Макани будоражила легкость, с которой они болтали, но в ее смехе послышалось сожаление.

– Это было глупо с нашей стороны, а? Эти предположения.

Олли согласился без раздумий:

– Невероятно.

– Мы можем сейчас поговорить начистоту?

– Я хочу, чтобы мы честно разговаривали всегда – и в настоящем, и в будущем.

Макани почти улыбнулась, но улыбка исчезла еще до того, как появилась. Ее голос зазвучал суровее:

– Слушай, я хочу продолжать с тобой общаться, только если ты хочешь, чтобы все было по-настоящему, и будешь проводить со мной время. Если просто собираешься меня трахать, я вне игры.

– Стой, – выдохнул Олли. – Нет. Нет. Я никогда не хотел только этого. Просто так случилось. Я вообще не знаю, как это произошло.

– Думаю, мы оба виноваты, – сухо ответила Макани.

В телефоне снова повисло напряженное молчание.

– Итак, – продолжил он, – только честно… я тебе нравлюсь?

– Честно говоря… да.

Долгая пауза. Или, возможно, Олли снова переводил дыхание.

– Честно говоря… ты мне тоже нравишься.

Уже давно Макани не испытывала настоящего счастья, поэтому забыла, что иногда от него может быть так же больно, как и от грусти. Признание Олли пронзило ее сердце, словно искусно брошенный нож.

Благодаря этой боли она почувствовала себя живой.

Глава пятая

Они проговорили несколько часов. Пока руки Макани не заболели от постоянного держания телефона и ночные сверчки не умолкли, отправившись спать. То, что Олли не знал о ее прошлом, стало облегчением. Им нужно было поговорить начистоту. Но только о том, о чем нужно говорить.

Родители Олли были фермерами, у них была дружная семья. Примерно через месяц после несчастного случая полиция отдала его брату, которого только что приняли на работу, старую патрульную машину взамен полностью разбитой старой. Это был щедрый подарок. Когда Олли исполнилось шестнадцать, Крис подарил ему эту машину на день рождения. Олли презирал «форд краун виктория» и потерю, которую он символизировал, но ездил на нем из уважения к брату и из-за необходимости в машине. Он говорил о своих отношениях с Крисом: натянутых, порой отеческих, раздражающих, а она рассказывала о таких же непростых отношениях с бабушкой.

– Что случилось с твоими родственниками? – Макани свернулась клубочком под одеялом. – Почему они не забрали тебя?