В твоем плену

Смущало и то, что миаро — не люди. Их способности гораздо выше человеческих и, возможно, Тамин действительно смог разглядеть в Силахе его темную сторону.

— Если он откажется, — ивин нарочно растягивал слова, смакуя, — то его судьбу, я уже озвучил, будет решать суд. А ты…

Он замолчал, закусив губу и не сводя с меня плотоядного взгляда. Снова это тягучее ожидание и ментальное воздействие, что сковывает похлеще любой веревки.

— Будешь должна мне желание.

— Какое?

Странная прихоть, учитывая, что стань я акхе и так буду обязана исполнять любые его фантазии. Поэтому, такое условие у меня вызвало подозрение. А вдруг он захочет моими руками убить кого-нибудь?

— Я еще не придумал, — внезапно улыбнулся миаро, — но обещаю — ничего противозаконного и противоестественного. Ну так как? Согласна?

Словно мысли мои прочитал! Или он действительно из числа "видящих"? Тогда смысл что-то доказывать ему терялся.

Но с другой стороны это был наш шанс! Пусть крохотный, призрачный и я не могла его упустить.

— Я согласна! — решительно кивнула в ответ.

— Но учти — в случае вашего проигрыша я буду просить у суда высшую меру наказания для него, — обжег и пошатнул мое убеждение, что я действую правильно Тамин.

— Мы так не договаривались!

— Но ты ведь уверена в нем? Уверена, что он любит и жизнь отдаст ради тебя? — медленно подошел ближе и, склонившись к уху, проникновенно прошептал: — Покажи мне, бесчувственому миаро, что такое настоящая любовь.

14. Тамин

Я блефовал. Откровенно, подло и низко. Никогда не опускался до подобного, но эта девчонка вытаскивала на свет все мои самые нехорошие качества, запрятанные глубоко.

С каждым разом становилось тяжелее держать себя в руках.

Я не знал и не горел желанием узнать подноготную ее друга, но стоило только Армиле заикнуться о нем, увидеть в ее глазах искреннюю заботу об этом мальчишке, как я готов был рукам разорвать его, лишь бы только стереть с лица земли соперника, вырвать эту гадость со своего пути, растоптать, чтобы не смела даже имени его произносить!

А он оказался еще и женихом…

Мысль ворвалась внезапно, обожгла и заставила взять себя в руки.

Практически любой человек, когда над ним зависала угроза смерти, терял достоинство и забывал о чести. Редко я видел преданных людей, готовых пожертвовать жизнью ради другого. И сейчас у меня был шанс проверить его.

А если не поведется, всегда есть такое острое и горячее чувство как ревность и на нем тоже можно виртуозно сыграть.

Правда, я рисковал.

А если пацан действительно втрескался в девчонку настолько, что готов на все?

Хватит у меня сил отпустить ее?

Ага, еще и счастья пожелать вдогонку.

Пальцы крепко сжались, впиваясь короткими ногтями в ладонь.

— Идем, — кивнул ей и распахнул перед носом дверь.

— Вы не обманываете? — она колебалась. В глазах явное недоверие.

— А ты что-то теряешь при этом?

Она обреченно покачала головой и прошла мимо.

Камера, куда поселили ее друга, особыми удобствами не отличалась: жесткая кровать, стол, лавка и маленькое зарешеченное окно.

У Милы все шансы оценить насколько ей повезло с апартаментами. И что ее ждет в случае отказа от моего предложения.

Парень стоял у окна, когда мы вошли. Он даже не дернулся, не оглянулся на звук открываемой двери. Посетители его явно не интересовали, либо он просто не ожидал увидеть кого-то еще кроме надоевших рож охранников.

— Силах! — бросилась было к нему девушка, но я остановил, поймав ее за руку и дернув на себя, отчего она неуклюже впечаталась мне в грудь.

Воспользовавшись моментом, прижал ее к себе.

— Мила! — ее дружок встрепенулся, глаза расширились то ли от радости, то ли от удивления и тут же потемнев лицом, прорычал: — Отпустите ее! Мила, он не причинил тебе вреда?

— Стой где стоишь ради своей же безопасности, — процедил я, лишь сильнее прижав к себе и без того сопротивляющуюся девушку, — ей ничего не грозит, пока ты ведешь себя спокойно и разумно. Сядь!

От тепла, исходящего от моей пленницы, от ее чистой энергетики внутри разливалась приятная эйфория. А вот понимание того, что ее сейчас раздирает желание броситься в объятия жениха, наплевав на все приличия, пекло не хуже раскаленного железа.

И по ее мелкой дрожи, по едва слышным всхлипываниям, по напряжению, подобно натянутой струне, становилось ясно насколько ей неприятны мои прикосновения.

Я слишком хорошо ощущал ее чувства, меня будто прошивало ими, впиваясь мелкими энергетическими разрядами и это сбивало с толку, заставляя теряться, ломая мои прежние познания о людях и их энергетике.

Миаро не чувствуют людей. Воздействовать могут, но чувствовать нет. Это очень тонкая материя, а человек слишком многогранен. Люди не умеют концентрировать энергию, распыляя ее на мелкие эмоции, поэтому миаро способны ощущать энергетические сгустки только себе подобных, объединяя их в связку и заключая союзы, создавая семьи с теми, у кого открыт этот дар. Лишь в этом случае появляется шанс получить сильных наследников.

Люди априори не обладают подобным.