В твоем плену

А потом выяснилось как сильно я ошибался, придумывая воздушные замки, строя красивые иллюзии и слепо веря в них.

Как? Как у нее получилось так искусно водить меня за нос?

Для чего ей понадобился Леон?

И что он сам забыл здесь?

Проклятье! Я даже не поинтересовался этим, настолько сорвался с катушек.

Меня до сих пор трясло от одного воспоминания порванного платья и оголившегося плеча, что так соблазнительно проглядывало между кусками материи.

Плеснул еще настойки и снова одним глотком осушил бокал.

Что со мной, черт возьми, происходит? Почему меня снова ведет от нее как прыщавого юнца, скручивая от перевозбуждения?

В голове слегка зашумело и по телу пробежала легкая волна тепла, подкашивая ноги.

Алкоголь на голодный желудок дал знать. К тому же при сцене с братом произошел слишком сильный, неконтролируемый выброс силы. Это чудо, что я лишь слегка покалечил его.

Мне не жалко было Леона, сам напросился, почувствовав себя хозяином в моем доме и посмев замахнуться на то, что ему не принадлежит. Какие бы родственные отношения нас не связывали, а терпеть этого я не намерен.

Но вот подобный выброс принес опустошение, будто сутки держал оборону на границе.

В дверь робко постучали.

— Входи, — я продолжал стоять спиной к входу, разглядывая уже третью порцию спиртного сквозь прозрачные изогнутые стенки бокала.

— Я вас… слушаю, — раздался неуверенный голос Милы.

Повернулся к ней и… черт, лучше бы этого не делал!

Она специально?

Ярко-алое платье ослепило, действуя на меня как тряпка для быка.

— Это что? — процедил, ощутив хлесткую волну жара, что окатила с головы до ног.

Возбуждение и злость одновременно.

Разумные мысли ускользали. Нить разговора тоже безоговорочно потерялась, стоило взглянуть на стоящее передо мной живое воплощение искушения. Чувственное, нежное и порочное. Как падший ангел.

Разве можно одновременно сочетать в себе такие противоположные качества?

Платье идеально подчеркивало ее точеную фигурку, прикрывая все, что должно, но при этом давало огромный полет сексуальной фантазии, привлекая к груди и делая акцент на открытых девичьих плечах с молочного цвета кожей.

Мать вашу…

Сглотнул, чувствуя как в штанах стало неимоверно, до болезненного, тесно.

— У меня больше нечего надеть, — скромно взмахнув ресницами, опустила взгляд.

Даже румянец на щеках выступил настоящий!

В голове уже нарисовался ее обнаженный образ, без всех лишних тряпок.

Руки закололо мелкими иголочками в предвкушении. Бешеное желание дотронуться до этой красоты, ощутить, почувствовать подушечками пальцев бархат ее кожи, пройтись по всем изгибам тела, впитывая в себя ее желание и давая больше, чем она может себе представить, заставить выгибаться и таять в моих руках.

Манящие, сочные картинки Милы, сидящей в чем мать родила на моем письменном столе с распахнутыми коленями и откинувшейся на локтях назад заставил до скрежета стиснуть зубы, чтобы не застонать в голос, не сорваться и не наделать глупостей прямо сейчас.

Хотя, что я теряю? Если она так отчаянно стонала под Леоном, неужели мне сможет отказать при ласковом подходе? Тем более, она прекрасно понимает от кого зависит ее дальнейшая судьба. А беременность…

Чтоб тебя! Совсем забыл об этом…

Но! В этой ситуации я ничем не рискую, ведь Мила уже беременна, а это значит…

И все! Почувствовал, как мне сносит крышу ее признанием, как каменный член уже не помещается в штанах, требуя войти, ворваться в хрупкое девичье тело, насадить на себя и вколачиваться до потери пульса.

Облизнул пересохшие губы, поставил бокал на стол и двинулся в ее сторону.

22. Армила

Наверное, если бы меня вели на эшафот за руки, я бы волновалась меньше, чем сейчас, направляясь в кабинет Тамина, едва поспевая за Норой.

Женщина успела за то время, пока вела меня длинным коридором, вполне искренно извиниться за то, что не смогла прийти на помощь и отбиться от брата миаро.

Как оказалось, младший единокровный брат Тамина еще и один из самых близких его друзей, частый гость в этом доме и, практически, второй хозяин здесь. Раньше таких инцидентов не случалось. Возможно, потому, что миаро не приводил сюда девушек.

Я оказалась первая.

И как мне было воспринимать эту информацию?

Нора же, решив, что я из высокородных, в открытую нахваливала Тамина, восхищалась его имеющимися талантами и чуть ли не в открытую сватала за него.

Было бы смешно, если бы не было так грустно. Насколько поменяется ко мне отношение этой приятной женщины, когда она узнает кто я?

Но пока у меня язык не поворачивался рассказать правду.

А еще внутри понамешалось такое количество эмоций, что я сама не могла разобраться в своем клубке — что именно сейчас ощущаю больше: страх или злость, раздражение или восхищение, радость или разочарование?

Тамин, конечно, заступился за меня, но никто не давал гарантию, что он не сорвется на меня за сложившуюся ситуацию. Раз уж младшего брата не пощадил, то что грозит мне?