В твоих объятиях

– Можно сказать и так, – ответил Тринити, пожимая его руку. – Последнее место моего пребывания – Техас. Каким будет следующее, я еще не решил, но мне захотелось посмотреть на Калифорнию.

– Ищете работу?

– Ничего постоянного. Я подумал, что можно чуток погонять коров и поднакопить денег на пропитание. После этого я, наверное, двинусь дальше. Не люблю долго сидеть на одном месте.

– Можешь уже двигать дальше, – буркнул Бак. – Нам такие типы, как ты, здесь не нужны.

– Полегче, Бак, – промолвил Грант. – Не стоит каждого проезжего считать охотником за наградой.

– Не в этом дело, – фыркнул Бак, – он мне просто не нравится.

– Не могу тебя винить, – заметил Тринити. – Разве угадаешь, на что я способен. А что касается охотников за наградами, я и сам их не слишком уважаю. Но тебе вряд ли что-то грозит.

Виктория еле удержалась, чтобы не рассмеяться в голос. Ее забавляло, как легко поддразнивал Бака этот чужак. Слишком уж серьезно Бак воспринимал себя.

Тринити повернулся к Дэвиджу:

– Я не откажусь, если вы предложите мне работу.

– Ты нам не нужен, – повторил Бак тоном человека, мнение которого – закон. – Садись на свою лошадь и уезжай.

Виктория решила, что больше прятаться и подслушивать неприлично. Больше не было речи о ее безопасности, ведь здесь присутствовали дядя и Бак. И потом, если она ничего не предпримет, этот ковбой просто повернется и уедет.

– Еще один всадник может нам пригодиться, – произнесла она, выходя из сада.

Звук приятного женского голоса заставил Тринити повернуться налево. У него перехватило дыхание.

Виктория Дэвидж! Ему говорили о ее красоте, предупреждали, какое сильное впечатление она производит... Он долго изучал ее в бинокль, привыкая к совершенству ее черт, к соблазнительному изгибу груди, чувственному покачиванию бедер при ходьбе.

Необычайно ясные синие глаза, лишь с легким оттенком тревоги в глубине. Она смотрела на него из-под широких полей шляпы.

На лице ее было написано любопытство, смешанное с весельем и приглушенным осторожностью возбуждением. Она выглядела открытой, дружелюбной, умной, жаждущей развлечений.

Несколько прядок темно-рыжих волос выбились из-под шляпы и в очаровательном беспорядке закудрявились на висках и над ушками. На губах затеплилась нерешительная улыбка. На губах, сочных и влажных, казалось, созданных исключительно для поцелуев.

Соблазнительные изгибы ее фигуры не скрывали ни застегнутая до горла рубашка с длинными рукавами, ни длинная юбка.

Тринити понимал, что на лице его отразилось удивление, но ничего не мог с этим поделать. Он лишь один раз видел более красивую женщину.

Куини!

Однако Виктория Дэвидж убила своего мужа. И он был твердо намерен отвезти ее обратно в Техас, на виселицу.

Тринити взял себя в руки. Он заметил веселье в глазах Гранта Дэвиджа и понял, что тот обратил внимание на то, как подействовала на него красота Виктории. Еще он увидел, как сверкнула ярость в глазах Бака, и понял, что она происходит из того же источника. Что именно промелькнуло во взгляде Виктории, он рассмотреть не успел, но надеялся, что не насмешка.

– А как вы обращаетесь с револьвером? – поинтересовался Грант.

– Обычно я попадаю туда, куда целюсь, – ответил Тринити. – Но не думаю, что меня можно назвать стрелком.

– Тем лучше, – откликнулся Грант. – Мужчина должен уметь обращаться с оружием, но ему не следует любить это дело.

– И все-таки мы ничего о нем не знаем, – настаивал Бак.

– Нет, знаем, – вмешалась Виктория. – Он человек, заехавший попить. Я была в саду, когда вы подъехали, и не могла не услышать ваш разговор. – Она послала Тринити дружелюбную улыбку в ответ на его вопросительный взгляд. – А что вам больше нравится делать?

– Мне больше нравится не сидеть на одном месте, заниматься разными работами, знакомиться с разными краями.

– Звучит так, словно вам нравится знакомиться с обстановкой, чтобы потом сюда вернуться, – подозрительно заметал Бак.

– Просто пытаюсь избежать скуки, – объяснил Тринити. – Не то чтобы я считал себя умнее других, но скакать по каньонам, присматривая за коровами, ум человека не занимает.

– Лучше бы занимало, если человек хочет остаться в живых, – фыркнул в ответ Бак.

– Пора вам обоим перестать препираться, – проговорил Грант Дэвидж. – Бак, нам же нужна сейчас подмога, а он вроде подходит.

– Вы ведь знаете, как я не люблю нанимать всякого заезжего...

– Но именно так я нанял тебя, – напомнил ему Грант, – и с тех пор ежечасно благодарю за это небеса.

– Но...

– Я знаю, о чем ты беспокоишься, – промолвила Виктория. – Но нельзя же только из-за меня прогонять каждого заезжего ковбоя.

Лицо Виктории смягчилось, когда она, говоря это, смотрела на Бака, и Тринити готов был поклясться, что они любовники.

Он почувствовал, как все его тело напряглось в неприятии их близости. Что с ним такое творится?

Почему он ведет себя как подросток в приступе первой любви? Он даже не знает толком эту женщину! Он приехал, чтобы отвезти ее на виселицу. Почему, черт возьми, ему вздумалось ее ревновать?!