В твоих пылких объятиях

«Вот так они весь вечер и улыбаются – какую бы глупость ни сморозил Ричард», – подумала Элисса, лениво ковыряя ложечкой пудинг.

Она старалась не вслушиваться в разговор, который вели гости, поскольку, сказать по правде, мало что в нем понимала.

– Ничего подобного! – запротестовал лорд Чеддерсби. – Я спал тихо как мышка.

– Да брось ты, Фос, прикидываться мышкой! – со смехом сказал красавец Фаррингтон. – Я сам слышал твой храп, а раз я его слышал, значит, и другие слышали.

Элисса бросила мимолетный взгляд на лорда Фаррингтона. Этот милый молодой человек с прекрасными манерами и хорошо поставленной речью был одет в костюм из коричневого бархата и белоснежную сорочку голландского полотна с воротником и манжетами из брюссельских кружев.

Волосы, волнистые от природы, красиво ниспадали на его широкие плечи.

Без сомнения, лорд Фаррингтон был одним из самых красивых и привлекательных мужчин, каких только Элиссе доводилось видеть. При всем том его глаза смотрели на мир несколько вяло, а всем его приятным чертам недоставало мужественности и решительности. Если бы не его образованность и ум, который все-таки сквозил в его взгляде, он бы нисколько не отличался от других придворных щеголей, которых Элисса имела возможность видеть в Уайтхолле.

На юную красивую жену Фаррингтона Элисса старалась не смотреть вовсе: она ей завидовала. И не ее красоте, роскошному платью из темно-зеленого бархата и дорогим украшениям. Она завидовала ее счастью и беззаботности, в которых судьба ей, Элиссе, до сих пор отказывала. Судя по всему, эта молодая красивая женщина не знала, что такое страдание, страх и отчаяние.

Интересно, задала себе вопрос Элисса, если бы Арабелле было суждено прожить ту жизнь, которую прожила она, Элисса, сумела бы она так беззаботно смеяться и радоваться жизни?

Что же касается лорда Чеддерсби, то его дружба с Ричардом до сих пор представляла для Элиссы загадку. Казалось, этот со слегка гротескной внешностью напыщенный человек мог служить лишь объектом для насмешек Ричарда.

«Возможно, – подумала Элисса, – так оно и есть на самом деле, и Ричард втайне его презирает, а человек этот настолько глуп, что не в состоянии этого понять».

Потом Элисса стала размышлять над почти спартанской простотой своего жилища и о более чем скромных привычках обитателей Блайт-Холла. Она задавалась вопросом, заме чают ли ее богатые и знатные гости эту простоту и не сочувствуют ли они Ричарду уже по той только причине, что к столу здесь не подают ни французского вина, ни шампанского, к которым все эти люди привыкли.

– Храпел я или нет, в данном случае не имеет значения, – говорил между тем лорд Чеддерсби. – В любом случае Нелл Гвин не имела ни малейшего права запускать мне в голову апельсином. Между прочим, она могла меня убить!

– Что верно, то верно, – со смешком бросил Ричард. – Нелл Гвин легко могла тебя убить – она ведь очень здоровая женщина.

– Здоровая – не то слово! Это, черт возьми, настоящая амазонка, вот что я тебе скажу!

– Да полно вам, о той ли Нелл вы говорите? – с удивлением произнес Невилл. – Я отлично ее знаю и хочу вас заверить, что она маленькая и хрупкая.

Элисса взглянула на леди Фаррингтон и отметила, к большому своему удивлению, что та и глазом не моргнула.

Неужели Арабелла настолько глупа, что ей не приходит в голову мысль о возможной связи ее мужа с этой Нелл Гвин? Все знают, что апельсинами в театре торгуют куртизанки.

Элисса покраснела. Если Арабелла глупа, то она еще глупее. Ведь ее собственный муж, без сомнения, тоже пользовался услугами подобных прелестниц – и наверняка не один раз!

– А что, разве миниатюрных амазонок не бывает? – спросил у Невилла лорд Чеддерсби после минутного размышления.

– Не скрою, Нелл – существо порывистое, но я сильно сомневаюсь, что она намеревалась причинить тебе вред, – сказал Фаррингтон.

– Надеюсь, ты прав. Мне бы не хотелось считать ее потенциальной преступницей – она девочка хорошенькая и с перчиком. Тем не менее после ее броска у меня остался кровоподтек. – Лорд Чеддерсби стал снимать парик со своей круглой, коротко остриженной головы. – Вот, можешь полюбоваться. Ведь есть же синяк, есть!

– Вне всякого сомнения, – подтвердила слова Фоса Элисса. – Кстати, вы, Фос, можете продемонстрировать свою травму Ричарду. Недавно я выяснила, что он хорошо разбирается во всякого рода порезах, ранах и ушибах и, более того, сам их врачует. Хотя, – секунду помолчав, добавила она, – травма, нанесенная апельсином, может и его поставить в тупик.

Фос, Невилл и Арабелла удивленно посмотрели на нее.

Казалось, эти люди совершенно забыли о ее существовании, а теперь, когда она вступила в разговор, неожиданно осознали, что она тоже сидит за одним столом вместе с ними.

Смотрел ли при этом на нее Ричард или нет, Элисса не знала, поскольку обращала на него не больше внимания, чем на какую-нибудь мошку.

– Сын моей жены оцарапал руку клинком рапиры, – решил прояснить ситуацию Ричард. – Травма пустяковая.