В твою любовь. Рискуя всем (СИ)

Я чуть ли не взвыла от собственной слабости, ощутив злость на реакцию организма. Чёрт возьми, это же всего лишь кучка деревьев! Ну почему я так этого боюсь?..

— Идёт, — вяло пробормотала я, увидев, что Эрик не собирается менять своё мнение.

Выражение его лица было непоколебимо, несмотря на явную заботу и участие в глазах.

— Ты говорила, что видела и меня в своих пейзажах, — почти шёпотом вдруг спросил он, едва я захотела развернуться, чтобы уйти к остальным. Я уставилась на чёрные квадраты его татуировки, воскрешая в памяти давние видения. — Что именно я там делал?

— Предавал меня, — прикрыв веки и открыв их вновь, слабо ответила я. — Я была в какой-то комнате и из зеркала за мной выходили люди: друзья, знакомые, близкие… И почему-то появился ты, хотя тогда мы ещё даже не общались. Каждый по очереди втыкал мне в спину ножи.

Мой лидер замер, слушая всё это.

— Ты боишься предательства?

Внутри болезненной вспышкой восстал кадр: я в кабинете Тома, неверяще уставившаяся на подписи Эрика в документах о поставках оружия изгоям…

Облизав пересохшие от волнения губы, я встретилась с любимым мужчиной глазами.

Ветер перестал колыхать деревья за его широкой спиной, в миг успокоившись, будто порывов и не было минутой ранее.

— Очень.

***

Пока Уиллсон был на разведке, которую я бездарно провалила, даже не начав, мы дообустроили место ночлега, разведя в центре костер, и окончательно натянули брезент, таким образом создав три импровизированные палатки.

Вернувшись, командир подтвердил, что в радиусе ближайшего полукилометра всё чисто, и мы со спокойной душой расселись ужинать у огня.

Ночь была тихой и наполненной какой-то необъяснимой гармонией, так сейчас необходимой. Стрекот насекомых, привычный летом, больше не звучал в сухой траве, а воздух был упоительно свеж, с тем самым неповторимым запахом осени.

На мгновение мне вспомнилась Яма в Бесстрашии и её подобие на нашем полигоне — кострище, где постоянно царили шум, веселье, разговоры и пьяные песни товарищей, вне зависимости от времени года.

Сердце сдавило мимолётное чувство тоски, и чтобы отвлечься от него, я сосредоточилась на какой-никакой еде, периодически всматриваясь в сидящих по кругу ребят.

Несмотря на приподнятое настроение в целом, на лице каждого отпечаталась огромная усталость, сонливость и желание восстановить почти полностью иссякшие силы.

Кожа под моей одеждой буквально чесалась от невозможности принять ванну, и это не облегчало состояния, в котором всё тело просилось в безопасность, стабильность и покой.

Бесстрашие никогда не славилось роскошью — обычные матрасы, узкие кровати, непримечательные душевые — но сейчас отсутствие даже этих элементарных благ чувствовалось достаточно сильно, словно у нас забрали самое уютное место на земле.

По началу мы трапезничали молча, каждый, очевидно, осмысляя итоги, полученные к текущему часу.

Нам удалось сбежать; мы успешно, хоть и недолго, скрывались от патрулей, обокрали склады, уведя из-под носа бывшей фракции множество ресурсов. Обнаружили куски карты, которые могли привести к предателю и, наконец, бесследно исчезли из родного города.

Впервые…

Впервые мы — жители единственного, как полагалось нами раньше, выжившего поселения в этой разрушенной стране — оказались так далеко за Стеной.

Порой мне даже не верилось, что мы за пределами Чикаго, будто это очередной пейзаж, который скоро «выключится», и Бесстрашный, следящий за ним, похвалит за успешное прохождение, выпустив из кабинета.

И ты вернёшься к службе, друзьям, обретенному возлюбленному, который вновь предложит покататься на мотоцикле и забраться на крышу…

— Если вы не против, я, пожалуй, пойду спать… — прокряхтел Уиллсон, вставая с места, тем самым нарушив мои раздумья и охватившую всех тишину.

— Конечно, командир, отдыхай, — первым ответил Лэн, который сидел между Эриком и Крисом, всё так же игнорируя любое взаимодействие с Ким.

Мой же мужчина кивнул Уиллсону вслед, а Крис и я пожелали вразнобой «доброй ночи».

— Сэр, может сказку на ночь?.. — лукаво хмыкнула Ким, ковыряясь ножом в консервной банке и выцепляя оттуда остатки мяса.

— Знаю я твои сказки, засранка. Как начнёшь выдумывать всякие ужасы, так и не усну совсем, а в моём возрасте, знаешь ли… — Уиллсон с улыбкой взъерошил её рыжие пряди, собранные в неряшливый хвост, и скрылся за брезентовым пологом.

Повисла недолгая пауза, и подруга тут же вскочила с места — это было так забавно, словно она собиралась нашкодить, «едва родители ушли спать»:

— Так, я за вискарём.

— Кстати, а кто останется дежурить ночью? — Крис вновь завёл эту тему, как и в доме командира, обратив на это внимание.

Мы действительно это не обсудили.

Эрик, хранивший до этого молчание и неторопливо поедающий свой ужин, с нескрываемой заботой протянул в мою сторону соленые печенья и ответил ему:

— Надо подумать. Нам бы, конечно, всем выспаться… Столько бессонных ночей могут плохо сказаться на концентрации и здоровье.

— Будет справедливо, если на вахту в эту ночь выйдем я и Ким, — приняв протянутое угощение с улыбкой, я озвучила свой вариант.