В твою любовь. Рискуя всем (СИ)

Но при этом внутри почему-то разлилось неясное тепло и даже лёгкое предвкушение. Они были мимолётны, почти сразу уступив место всё тому же знакомому мандражу и судорогам по всему телу, но всё же…

Облизав пересохшие губы, я на мгновение потупила взор:

— Эрик, ты уверен, что это как-то поможет?

— Я ни в чём не уверен, Грейс — для нас в нынешних обстоятельствах это непозволительная роскошь. Я уверен лишь в себе, в тебе, в остальных, кто с нами. А это… — он указал рукой на нас, обводя пространство в круг, — …будем считать импровизацией и экспериментом. Если не выйдет после нескольких раз, значит, пока мы будем находиться в лесу, в разведку или куда-либо, ты одна ходить не будешь. Просто доверься мне сейчас, хорошо?

После всего того, через что мы прошли, о каком-либо недоверии речи быть не могло, только вот… Во-первых, мне уже стало дико страшно от того, что Эрик скроется из виду, пытаясь тренировать во мне таким образом своеобразную выносливость; во-вторых, что-то подсказывало, что всё это не сильно мне поможет.

Хотя кто его знает…

— Хорошо, — еле слышно выдохнув, я всё-таки согласилась, подняв наконец голову и заметив, как мой мужчина уже, оказывается, отошёл ещё на несколько шагов, пока я обдумывала его слова.

Мои глаза расширились, на что Эрик умиротворенно и где-то с ленцой мгновенно произнёс:

— Расслабься…

— Ты прямо-таки психолог… — нервно рассмеявшись, ответила я, обхватив себя за плечи и тут же прикусив щеку изнутри.

Я старательно смотрела только на отдаляющегося с прямой осанкой лидера, не обращая внимания на чуть колыхнувшиеся от теплого осеннего ветра высоченные ели.

— А ты знаешь, у меня был опыт, — задорно подмигнул он мне, сделав ещё один шаг назад и вбок, очевидно, чтобы постепенно исчезнуть за моей спиной. — Правда, там методы были пожестче. Можешь начинать закрывать глаза, милая…

Эти его ласковые обращения сейчас были так кстати, и я даже где-то с наслаждением опустила веки, впитывая в себя любимый хриплый голос.

— Что за опыт, если не секрет?

Дышать стало немного проще; страх щупальцами не сдавливал горло, как только картинка тёмных деревьев, всем своим видом словно пытающихся поглотить меня, испарилась. Остался только касающийся слуха низкий баритон моего лидера, звук его неспешных шагов и моего колотящегося сердца.

— О, совсем не секрет. Откачивал нашего дружка Лэна после того, как твоя непутёвая подруга в очередной раз отшила его. Пришлось отвесить ему пару пощёчин, чтобы пришёл в себя.

— Она это может… — с закрытыми глазами хмыкнула я, перебирая в уме даты, когда это могло случиться. Тоже, кстати, помогло отвлечься. — Надеюсь, мне такие методы не грозят, если я совсем запаникую?

— Ну что ты, моя девочка… — с завлекающей интонацией ответил Эрик. Теперь он будто был где-то очень далеко, хотя я прекрасно понимала, что так просто кажется из-за временного отсутствия одного из органов чувств и открытого пространства вокруг. — Я не смогу поднять на тебя руку, хотя когда делал искусственное дыхание тогда в коридоре, оплеуху тебе отвесить пришлось. Ну и тот бой на ринге не в счёт, Грейс, — будь моя воля, мой кулак не пришелся бы в твоё хорошенькое личико…

Порыв ветра поднял одну прядь моих волос, налепив её поперек щеки, на что я судорожно выдохнула и повернула голову чуть вбок, честно не подглядывая — мой лидер явно собирался продолжить и… явно был совсем рядом, судя по мурашкам, стремительно прошедшим вдоль позвоночника.

Хруст…

Я оказалась права.

— А сейчас — если только отшлепать тебя по красивой обнаженной заднице…

Горячие губы тут же прошлись по моей шее, задевая кожу языком и я, приняв условия игры, не открывая глаз, повернулась и хотела было схватиться за Эрика, но потерпела неудачу.

Он умудрился успеть отскочить и вновь говорил словно издалека…

— Ты — несносный извращенец…

— Несносный и неповторимый, согласись?

Он нахально усмехнулся, и я представила в этот момент самоуверенное выражение его лица.

Хруст где-то поблизости, на что я вновь покрутила головой, решив в этот раз быть более подготовленной.

Невольно вспомнились мои «слепые» тренировки с ножами, на одной из которых присутствовал Эрик, и надо отдать должное — пока такой формат работы над страхом если и не убивал его полностью, то точно притуплял к нему внимание.

В венах забилось пульсирующее чувство провокации, и, недолго думая, я прошептала, зная, что Эрик это услышит:

— Жутко представить, что ты там себе воображал во время дыхания «рот в рот»…

Повисла недолгая пауза, нарушаемая лишь мерными звуками леса и нашими вдохами.

— Кстати говоря, ничего особенного. Подумал лишь о том, а каково было бы, если бы ты меня поцеловала. И всё… — искренне признался Эрик, вновь усмехнувшись. — А вот позже, через годы, когда стал представлять тебя в своей постели, мысли о твоём ротике были далеко не целомудренные. Хотя почему «были»…

Сердце споткнулось в ритме, едва я услышала это. Низ живота моментально потянуло в сладостном ожидании, и я закусила губы, чувствуя, как алеют скулы.

Мне никогда не победить моего лидера в этих битвах развратных фраз.