В твою любовь. Рискуя всем (СИ)

Благодаря награбленному в первый поход к складам, мы с Ким нашли много полезного, — заготовленного для будущего путешествия за Стену, — и смогли уместить в рюкзак за её плечами. Он, увы, остался в одном экземпляре, и мы договорились таскать его по очереди. Тут у нас были и фонари двух видов — неоновые, в форме характерных «палок», которые активировались хрустом по середине и которые отлично подходили для того, чтобы осветить узкие и непроходимые пространства, а также обычные, с рассеянным светом, небольших габаритов; несколько тугих и прочных канатов, тросов и веревок; карабины; и что-то важное по мелочи, среди чего были два маркера зелёного и синего цвета, не сильно, но всё же мерцающие во тьме. Не знаю, для чего именно их прихватили с собой наши мужчины, но сейчас они могли понадобиться для отметок на стенах в полном мраке метро, чтобы помочь вернуться обратно.

— Нам бы, конечно, хотя бы один тепловизор*… — пробормотала Ким, высовывая голову за входную дверь и осматриваясь, пока я поправляла куртку и ещё раз пересчитывала патроны. — Облегчило бы задачу в тысячу раз.

— Да уж… — я подошла к ней и вышла вслед, также быстро убедившись, что в опускающейся на город ночи никого рядом нет. Мы заперли дверь и осторожно двинулись вперёд. — Хорошо, что и у патруля его не было… Что насчёт раций, кстати? Я так понимаю, их тоже не достали?

— Я слышала Уиллсона краем уха и поняла, что вся техника находится в ином месте, не на общем складе. Это тебе не полигон, где всё в одну кучу свалено… — Ким благоразумно опустила громкость голоса, как и я, впрочем, на всякий случай, едва мы оказались на улице. — Но это ещё полбеды…

— Их нужно будет перенастроить, а без толкового связиста мы этого не сделаем, — тихо продолжила я за неё, ощущая на плечах озноб из-за прохладного воздуха.

— Именно. Не думаю, что наши с тобой красавчики-бывшие Эрудиты настолько хорошо разбираются в радиочастотах, что смогут это сделать сами, даже если выкрадут устройства… — даже не видя её лица, готова была поспорить, что Ким забавно повела бровями, изображая соблазнение, когда упомянула Эрика и Лэндона.

Мне же думать о моём лидере сейчас совершенно не хотелось. Стоило только вспомнить о нём на долю секунды, как начинало казаться, будто он смотрит на меня из мрака улиц и сгустившихся теней от редких домов. Смотрит, и его взгляд не сулит ничего хорошего…

Свою кричащую во всю глотку совесть я постаралась запереть в доме, едва мы оттуда вышли. Сейчас уже было явно не то время, чтобы о чём-то жалеть, а что касается Эрика и последствий — лучше я поразмыслю об этом позже, когда непосредственно столкнусь и с первым, и со вторыми. Единственное, чего я продолжала неосознанно страстно желать, это чтобы он был в порядке и вернулся с этой вылазки целым и невредимым. О себе я, как ни странно, совершенно не переживала.

Под ногами предательски хрустело стекло и прочий мусор, который в этом районе если кто-то и убирал из фракции Отречения, то тот непременно снова заносился периодически возникающими бродячими афракционерами. Худенькая спина Ким c накинутым рюкзаком еле-еле прорисовывалась впереди, хотя она была всего лишь в двух шагах от меня, держа оружие наготове перед собой — наша тёмная одежда сливала нас с ночью, где пасмурное небо и серая земля уснувшего Чикаго соединились в одно. Благо, пока не было дождя — тогда видимость упала бы до абсолютного нуля…

Идти до разлома от дома Уиллсона было минут двадцать. Но с учётом нашей повышенной настороженности и аккуратности, шли мы намного дольше, постоянно озираясь по сторонам и замирая при любом подозрительном шорохе или дуновении ветра. Тело и мышцы после долгого отсутствия нагрузки и длительного заточения медленно вспоминали, каково это — разведывать территорию. У Ким, походу, тоже — она несколько раз неловко споткнулась, что было ей несвойственно ранее, и материлась сквозь зубы. Однако это не мешало нам быть всё тем же сплоченным и понимающим друг друга с полуслова союзом напарниц.

— Чёрт… — выпалила я в какой-то момент, когда случайно натолкнулась на её остановившуюся и застывшую фигуру. Тронув Ким за плечо, я недоуменно прошептала, стремительно оглядываясь: — В чём дело?

Она на мгновение напряглась, затем выдала бессвязаное «блядство…», адресуемое непонятно чему, и, расслабившись, повернулась ко мне. Во тьме её лицо казалось чем-то мифическим и несуществующим.

— Не поверишь моему везению… — недовольно просипела Ким и снова медленно зашагала вперёд, тщательно выверяя асфальт под собой. Выдохнув и помолчав, она, наконец, объяснила причину своей резкой остановки и остолбенения: — Эти ёбанные дни пришли, кажется…