В тылу врага

Как только получили такую радостную весть, нашли вырубленную перед войной делянку, подготовленную для посадки молодых деревьев, направили туда команду для разведения костров, подачи сигналов и сбора грузов, ожидаемых с Большой земли. В назначенное время над лесом, появились самолеты. Сбросив на парашютах несколько десятков упаковок в брезентовых мешках, они ушли обратно. В них оказались патроны, соль, медикаменты, свежие газеты, махорка и спички.

Вечером 21 октября отряд отправился в свой район. Шли без обоза, самое необходимое навьючили на лошадей. Селения обходили, чтобы не ввязываться в бой с противником. Конники все время вели разведку маршрута, в готовности к бою находились подразделения, назначенные для бокового и тыльного охранения колонны. На рассвете 23 октября достигли Анатольевского леса. Остановились на дневку, заняли круговую оборону. Отрядные разведчики поймали в лесу вражеского лазутчика, посланного карателями для слежки за нами. Допросив его, узнали, что гитлеровцам стало известно о нашем появлении, они уже начали стягивать свои подразделения к Анатольевскому лесу. Журбенко опознал в лазутчике полицейского из Крупца, выдавшего оккупантам осенью 1941 года двух раненых красноармейцев, спрятанных жителями Новоивановки. Его узнали Лепков, Кривошеев и другие партизаны. Предателя расстреляли.

Конники Попова вели разведку вражеских гарнизонов. Два бойца из его взвода — Мария Пукало и Василий Шилов — пробрались к Акимовке, небольшому селению, и, замаскировавшись в придорожных посадках, стали наблюдать. В полусотне метров, у бывшей колхозной кузницы, заметили вражеский пост — троих немцев с ручным пулеметом. Выждав удобный момент, разведчики атаковали их. Двое фашистов были зарублены шашками, третий бросился наутек. Мария пришпорила коня. Струсивший фашист бросил оружие, поднял руки. С помощью подоспевшего Шилова, Мария связала пленного, затолкала ему в рот полу шинели, чтобы не кричал. Шилов забрал трофейный пулемет и винтовки. Через полчаса они уже присоединились к своему взводу с захваченным «языком» и с трофеями.

От пленного мы узнали о прибытии в Акимовку и в Студенок батальона карателей, усиленного минометами и легкими пушками, а в Крупец — кавалерийского эскадрона противника. Эти сведения были подтверждены и другими разведчиками, возвратившимися с задания.

…«Язык» доставил нам немало хлопот. «Прикрепленные» к нему трое партизан несколько суток не имели никаких других боевых задач, кроме его охраны. Командование решило отпустить «завоевателя», считая, что будет большая польза, если вражеские солдаты, услышав его рассказ о том, как мы с ним обращались и отпустили, убедятся, что советские партизаны не расстреливают пленных. К немалому нашему изумлению, пленный отказался идти к своим, объяснив это тем, что там его расстреляют и пострадает его семья. Пришлось возить его в обозе под охраной, пока не возвратились в хинельскую зону. Уже поздней осенью его отправили в Брянский лес — оттуда пленных переправляли самолетом через линию фронта…

В это же время конный взвод Косарева разведал северную часть Шалыгинского леса, примыкавшего к нашему району. Установили, что каратели заняли многие селения, контролируют проселочные дороги. Бойцы Косарева встретились с группой шалыгинских партизан. Несколько десятков «шалыгинцев» присоединились к нам. Утром 24 октября совместно с ними наши роты внезапно напали на мелкие вражеские гарнизоны в селениях Холино и Семейкино Шалыгинского района Сумской области, уничтожили до роты карателей, захватили около ста голов крупного рогатого скота и несколько тонн пшеницы. «Шалыгинцы» перевезли зерно в лес, заложили там запас в партизанские тайники, сооруженные ими в заброшенных строениях бывшего леспромхоза. Скот вернули жителям окрестных селений.

Снова, как и год назад, противник готовился к окружению и уничтожению нашего отряда в Анатольевском лесу, зная, что у нас нет источника пополнения боеприпасов. Если бы мы спокойно ожидали нападения, то могли бы и не выдержать нового удара. Ведь атаки на партизан фашисты предпринимали часто, вооружены они были до зубов. Но мы решили навязать карателям схватку там, где они ее не ожидали. Перед восходом солнца наши подразделения заняли назначенные рубежи. Лишь в седьмом часу утра послышался рев моторов. Фашисты выдвигались к лесу полевыми дорогами с трех направлений. Не дойдя немного до лесной опушки, они остановились.