В тылу врага

Пройдя всем отрядом по северной части своего района, мы разоружили восстановленные немцами участки полиции. Только в Крупце, находясь под прикрытием недавно прибывшего туда карательного батальона СС, полицаи еще свирепствовали, иногда совершали «набеги» на окрестные села, забирая у населения скот и фураж. Но командованию отряда и подпольному райкому партии удалось через подпольщиков деморализовать часть крупецкой полиции. Были нередки случаи перехода полицейских на сторону партизан, а иногда они просились к нам целыми группами. И мы не боялись их принимать. У нас — сила, за нами — правда, нас поддерживает население. А полиция? Она жила под постоянным страхом нашей справедливой кары, ее ненавидели все вокруг, да и немецкие власти порой круто обходились со своими прислужниками. И мы не очень удивились, когда в хутор Комаровку, где остановился на ночлег отряд, пришло около взвода полицейских с оружием и транспортом. С ними вместе были и два подпольщика, которым оставаться в райцентре было уже небезопасно.

От них стало известно, что батальон карателей, временно разместившийся в Крупце, на рассвете выступит в Рыльск, куда ему приказано передислоцироваться. Мы решили не упустить возможности устроить засаду эсэсовцам. Выбрав удобный рубеж на развилке дорог в десяти километрах от Крупца, отряд залег на трех заснеженных, поросших кустарником, высотках. Недалеко в овраге замаскировалась конная группа, готовая нанести удар по вражеской колонне с тыла. Ждать долго не пришлось. На дороге вскоре показались конный взвод карателей и три обоза — сотни полторы санных упряжек.

— Конников пропустить. Без красной ракеты не стрелять, — передавалась команда по цепям партизан.

Вскоре мы уже различали сидящих на санях фрицев, на некоторых из них были установлены пулеметы и минометы. Подождав, пока неприятельский обоз приблизится к засаде второго батальона. Исаев скомандовал:

— Ракету!

Я выстрелил из ракетницы. Ракета высоко взвилась вверх, а затем, рассыпаясь на множество ярко-красных искр, снизилась прямо над вторым обозом врага. 1-й и 2-й батальоны открыли огонь из всех видов оружия, заработали и наши ротные минометы. Конная группа по оврагу заходила в тыл третьего обоза противника. Пузанов и я поспешили в боевые порядки 3-го батальона. Его комбат Алексеев, обычно спокойный и невозмутимый, заметно волновался, обеспокоенный тем, что немцы, ехавшие в третьем обозе, успели встать с саней и развернулись в цепь. Открывать по ним огонь с дальней дистанции было бесполезно.

— Спокойно, комбат. Пока не открывай огонь, сейчас наши конники их с тыла почешут, и они, гады, будут бежать к тебе. Вот тогда и начнешь отправлять их на тот свет, — успокаивал Алексеева Пузанов.

Не более чем за час вражеский отряд был разгромлен. Но значительной части карателей все же удалось спастись бегством. Преследовать их не стали — не исключался подход вражеского подкрепления из Рыльска, а ввязываться в бой с новыми силами врага, да еще днем, опасно. Партизаны по-хозяйски садились на брошенные оккупантами подводы с боеприпасами и продовольствием.

Отряд ускоренным маршем шел на север, отрываясь от возможной погони. Надо было к утру добраться до Хинели, сдать раненых в партизанский эвакогоспиталь.

Наш отряд возвратился на хинельскую базу в середине января. А вскоре бригада ушла в рейд в полном составе. Такая возможность появилась в связи с прибытием в Хинельский лес в конце декабря нескольких украинских партизанских соединений из своих областей, чтобы эвакуировать на самолетах раненых, пополниться боеприпасами и дать небольшой отдых партизанам после продолжительных боевых походов.

Передав оборону хинельской зоны украинским отрядам, наша бригада ушла в рейд по западным районам Курской области. Партизаны назвали этот рейд новогодним.

Мы прошли по южным селениям своего района, побывали в некоторых селах соседних Глушковского и Рыльского районов. Жители охотно шли на собрания. На их лицах мы видели радость и уверенность в том, что скоро возвратится Красная Армия, которая освободит их от немецко-фашистских захватчиков. С помощью населения были схвачены и отданы на суд народа старосты и полицейские, длительное время прятавшиеся от партизан. Смертные приговоры предателям, совершившим немало злодеяний, местные жители встречали с одобрением.

Новогодний рейд партизан оказался настоящим праздником для населения района. Если в прошлую зиму мы появлялись в здешних селениях небольшими группами и преимущественно по ночам, то сейчас входили в села днем, чаще всего строем, открыто демонстрируя свою мощь. Селяне увидели огромную колонну партизанских подвод, на которых ехали бойцы, неплохо обмундированные и имеющие современное отечественное вооружение. Наша санная колонна — свыше двухсот подвод — тянулась на километр с лишним. В отряде было тогда более шестисот партизан. Особый восторг жителей вызывала конная группа — сотня всадников с автоматами и шашками.