В учениках у реальности

Богаче, значит, реальность, сложнее, противоречивее – как раз то, что надо для возмужания человека, а мы его от этой реальности отгораживаем. Сунули в расписание, дали задачку с малолетства клеточку штриховать, если пасмурно, кружок обводить, если ясно. Разве это здоровому, нормальному человеку задачка? А западающая в душу ребёнка тайна восходящего ростка, падающей звезды, человеческого поступка ушла вместе с Сухомлинским? Для чего рядом со школой полуметровый, голубой изнутри лёд, в котором режут продыхи, чтобы не задохнулась рыба? Майский ледоход, и река Курополка, которая подымается на десять метров, и Куростров, плавающий в белой ночи – всё то, что называется жизнью. Ведь мы оказываемся посредственными, неумными, неумелыми ровно до тех пор, пока не начинаем учиться у неё. Учиться у узорного наличника, прикрывающего щель между стеной и косяком окна. У арочки, а не у горизонтального бревна при выходе во двор там, где краски суровы, а хочется жить душевней, веселей. Упорно учиться у деревень, разъединённых северными просторами, однако, поставленных так, чтобы всё-таки в ясную погоду из одной можно было увидеть другую. И поколениями выверенному расстоянию между жилищем и хозяйственными постройками, и точным размерам окон – учиться точным, надёжным решениям людей, которые понимали, что живут на своей земле.

Возможно, Ломоносов мог не стать великим учёным, но он проявил бы талант в любом жизненном деле: талантливо водил судно, талантливо рыбачил, гениально пахал землю, срубал дом. Потому что всё это пронизывало его детство, потому что жизненные уроки ежечасно формировали характер.

Чтобы выучились россияне, надо их чаще спрашивать. Жизнь должна спрашивать, ежедневно задавать ученику и учителю вечный, мучительный вопрос: кто ты? что здесь делаешь? для чего?

Чтобы проснуться, чтобы выйти из оцепенения, мало учебников и методик – первым учителем тысячу лет назад, и сегодня, и в будущем остаётся жизнь, реальность, в которой мы действенно мыслим и осмысленно действуем. Главная специальность – то, чему учит тебя реальность, чего требует от тебя с предельным напряжением сил, умений, таланта. Я не знаю, теряем ли мы ломоносовых, не знаю, когда именно они приходят, но откуда… На крутом берегу широкой реки, посреди затишья, вдруг окатит севером – и мелькнёт догадка.

В краеведческом музее среди ломоносовских рукописей об «електрической силе», о недрах, громовых машинах, о пользе химии и поэзии, я наткнусь на план какой-то местности, как бы случайно набросанный на нижней части листа. Школьники с Курострова объяснят мне, что эти острова, протоки, деревни – схематическая карта родины, составленная Ломоносовым по памяти, незадолго до смерти…

Глава 2 Фермеры и свинопасы Весёлые картинки народного образования