В уездном городе К (СИ)

В ее голосе звучало столько презрения, столько горячности, что Митрохин проникся – девушка, с ясными глазами и фигурой пловчихи, просто не могла врать. Таких людей считают неудобными, неуживчивыми, но именно из них, как убедился Митрохин, и получаются самые талантливые конструкторы, одаренные художники и.. преданные жены.

- Ваша невеста – продолжала свою обличительную речь дочь Натальи Агеевны Коровки, словно стараясь прожечь гневным взглядом дырку во лбу Митрохина – уволила Саломыкину, а, она – отличный массажист! Ей, равных нет, не только в нашем городе, но и в области! А, Светлану Вячеславну Длинноус? Длинноус – лучший невролог, ее, вообще, в Москву приглашали, она родителей бросать не захотела, осталась в городе, а ее уволили! С ума сойти! Умеют в нашем государстве разбрасываться кадрами! Безобразие!

Митрохин насторожился – Светлану Вячеславну он знал лично, обращался не раз и оставался, очень доволен. Неужели эта девушка говорит правду и он, Митрохин, едва не женился на женщине, которая так ловко манипулировала не только им, но и его друзьями? А, ведь именно он, Митрохин, рекомендовал ее на должность директора! Вопрос был практически решен и Альбина при помощи своего специалиста по кадрам, подбирала свой собственный, послушный персонал.

Щеки девушки раскраснелись, глаза горели как две звезды, но Митрохин успел приметить и горькую складку над губами, и серые тени на лице.

- Не шуми, дочка, не шуми..- Роман Борисович меня на работу берет – похвалилась женщина и в глазах ее заблестела предательская влага – Не смотря на этот позор в «трудовой» книжке, не знаю, правда, кем..

- Секретарем.. личным.. – поспешил уточнить Митрохин, и пронзительный взгляд уперся в его лицо, точно острый скальпель – С компьютером вы обращаться умеете, а все остальное.. в процессе..

- Секретарем? – непритворно удивилась Ольга (Митрохин уже позволил себе называть девушку просто по имени, правда, только мысленно)- а, как же – попка-ягодка и грудь четвертого размера?

Митрохин посмеивался уже открыто, не думая об обидах – эта девушка ему определенно нравилась своей резкостью, открытостью и даже неприязнью, сквозившей едва ли, не в каждом слове.

- Я не так привередлив, уважаемая Ольга Владимировна! – включив обаяние на полную мощность, усмехнулся Роман Борисович – Ваша мама кажется мне вполне ответственной и достойной доверия. Мне очень жаль, что мнение Альбины Вальдовны и мое не совпадают. Как только Наталья Агеевна почувствует себя лучше, то может приступить к работе, в любое, удобное для нее время.. Мой офис находится..

- Где находится ваш офис – перебила его несговорчивая Ольга Владимировна – В городе знает каждая собака. Но мама еще не дала своего окончательного ответа. В нашей регистратуре для нее тоже место найдется!

- Дала.. дала – Наталья Агеевна поднялась с неудобного казенного стульчика – Тебя люди ждут, Оленька.. – Мы тебя отвлекаем.

Ольга Владимировна спохватившись, окинула обшарпанный коридор задумчивым взглядом – влюбленные, отогревшись и досыта нацеловавшись, разбежались по домам, бомжеватого вида мужичок сладко похрапывал, обнимая мятую, не по сезону тонкую, шапчонку, мамочка с ребенком давно уехали на такси.

Коридор поражал своим убогим видом, но, в отличие от холодного, евроремонтного холла в центре здоровья, был уютным и каким-то домашним.

- Я подожду! – пообещал Митрохин, присаживаясь на неудобный стул – Вы, кстати, Ольга Владимировна, подумайте – может, я помочь, чем могу – краска, растворы, материалы..

Ольга Владимировна резко остановилась и в упор взглянула на вновь заробевшего Митрохина строгим, недоверчивым взглядом:

- Это вы сейчас такой добренький, а завтра..

- И завтра буду таким же. – поспешил заверить девушку Митрохин, помимо воли растягивая рот в дурацкой, совершенно мальчишеской улыбке.

- Тогда обратитесь к нашему завхозу – подобные вопросы по его части. – девушка торопливо увела мать в кабинет – в конце коридора загрохотала каталка, по всей видимости, привезли очередную жертву коварного гололеда – Ее зовут Елена Викторовна Тарасюк, и она все оформит, как полагается в подобных случаях.

Наталья Агеевна отделалась легкими ушибами – не осталось даже синяков.

Митрохин с удовольствием отвез домой эту, как выяснилось, замечательную женщину.

Он хорошо рассмотрел ее простое, рано увядшее лицо, слушал голос, слегка напоминавший голос дочери, а, главное – узнал, где живет удивительная девушка – врач, с ясным взглядом и твердым, почти мужским шагом.

Остановившись на перекур, Митрохин, не смотря на скверную погоду, вышел на набережную – впереди расстилалась серая гладь реки, закованной в ледяной панцирь.

Митрохин знал, что рано утром, множество любителей зимней рыбалки, ринутся на лед, а пока здесь было пустынно и мирно.

Он сунул руку в карман и очень удивился, нащупав в собственном кармане некий посторонний предмет – это оказалась стильная, изящная коробочка с кольцом, которое он намеревался надеть на тонкий пальчик Альбины.

Внезапно Митрохин почувствовал несказанное облегчение – он принял решение.