В угоне. Подлинная история GTA

Он не просто играл – он наблюдал. Этот мир принадлежал ему и должен был соответствовать идеалу. Глаза и уши Сэма сканировали каждую делать, встречавшуюся на его пути: рев двигателя; визг шин и черные следы протекторов, когда машина вписывается в поворот; звук, который издают пешеходы под колесами; траектория, по которой отскакивает капот, демонстрируя железные потроха двигателя и густые клубы дыма.

Парни из «DMA» прописали физическую модель и позволили игрокам сбивать фонарные столбы, чтобы ничто не стояло на пути у горячих голов. Теперь Сэм состригал столбы, словно жалкие веточки, срезая дорогу сквозь зеленый парк с аллеями.

– Ради Христа, я старая женщина! – завопила пожилая дама, когда Сэм проносился мимо.

Добравшись до шоссе, он нажал клавишу «Select», переключая камеру. Такую возможность разработчики из «DMA» впервые включили в новую «GTA». Клик. Вид от первого лица, словно игрок привязан к капоту машины. Клик. Вид от третьего лица, сверху автомобиля. Клик. Любимый режим Сэма, кинематографический: камера словно прикреплена к боку машины, как в киношных погонях. Хаузер несся по городу, и камера автоматически переключалась на другие углы съемки, словно ею управлял невидимый безумный Уильям Фридкин[13].

«Это будущее кинематографа, – уверенно заявлял Сэм. – Потому что здесь моя съемочная площадка, я могу пойти куда угодно и поставить камеру в любую точку. Я могу снимать что вздумается, снова и снова, с любого угла, с какого захочу». Но чем больше Сэм играл в «GTA III», тем больше он чувствовал, как внутри у него что-то меняется. Ему было уже двадцать восемь, а он по-прежнему жил своими детскими фантазиями. Прошло много лет с того момента, как он впервые увидел сцену, где Майкл Кейн и его мать неслись по улице в «Убрать Картера», но Хаузер все еще восхищался экшн-фильмами. И вот теперь пешеход перелетал через капот его машины, освещенный лучами прекрасного искусственного солнца, и Сэм был звездой собственной революционной кинематографической игры.

Он не просто смотрел фильм, он находился внутри него – и осознавая это, он понимал, что больше никогда не сможет смотреть кино как прежде. Игры не были авторским взглядом одного человека, это были истории, рассказанные новым поколением разработчиков и геймеров на их собственном языке. «Для меня, как фаната фильмов, „GTA III“ стала некоей ступенью, которая ознаменовала новую эру в играх и кинематографе, – вспоминал Сэм. – И я знал, что именно мы совершили революцию».

Глава 11 Чрезвычайное положение

ОРИЕНТАЦИЯ НА МЕСТНОСТИ

В Либерти-Сити множество различных средств передвижения, которые вы можете отобрать у владельцев… Подойдите к машине и нажмите треугольник. Учтите, некоторые водители испугаются и отдадут свой автомобиль без сопротивления, но другие могут не очень обрадоваться и затеять драку.

Машина несется мимо пальм Майами, Флорида. Город порока. Наркодилеры среди нарядных аллей, спортсмены в своих модных машинах, девушки-модели на роликовых коньках, народ в пляжных шлепанцах. Моральное разложение неоновыми огнями сверкает за окном Джека Томпсона, когда он возвращается домой, но близость порока только напоминает доблестному правозащитнику о его борьбе.

Он проделал длинный путь с тех пор, как благодаря победе над рэперами 2 Live Crew и Ice-T начал свой крестовый поход, а после вывел сражение против жестоких видеоигр на поле суда и в программу «60 минут». Каждый раз, возвращаясь домой, Томпсон знал, зачем ведет борьбу, – ради своего сына. Как отец, ведущий хозяйство, адвокат наслаждался возможностью наблюдать за тем, как проходит детство Джонни.

Когда он смотрел в глаза своего мальчика, он видел будущее, которое так отчаянно хотел защитить. Хотя это чувство знакомо всем родителям, Томпсон положил на битву всю жизнь.

Хотя они пришли из совершенно разных миров, у Томпсона и Сэма Хаузера было кое-что общее: оба были одержимы одними и теми же играми. Томпсон столь же страстно желал уничтожить новое поколение жестоких развлечений, как Сэм желал их создавать, и оба никому бы не позволили стоять у себя на пути.