В упоении

В этой «величайшей стране всеобщего благосостояния», где, по данным официальной статистики, 25 процентов народа живет в нищете, наслаждаясь всеми прелестями трущоб, что ни день являются новые «великие пророки», которые возвещают миру свои божественные откровения. Некоторые из них серьезно убеждены в том, что боги уполномочили их применить против других народов оружие массового уничтожения. Войну благословляют, а убийство превратили в священнодействие. Фабриканты оружия стали, таким образом, верховными священниками, и над их головами сияет ореол святости. Они совершенно забыли истину: аду войны не место на земле, где живут люди. Если великие пророки возвели войну в ранг религии, то стоит ли удивляться, что какой-то маленький университетский пророк сделал религию из курения гашиша? Мне кажется, следующую религиозную секту должны составить алкоголики. У них есть преимущество: ведь употребление алкоголя разрешено законом, и, стало быть, пить можно и дома, и в церкви, даже не спрашивая разрешения верховного суда.

Чтобы читатель не счел меня ханжой, признаюсь откровенно, что я и сам не отказываюсь при случае выпить рюмку-другую, но эти маленькие радости все же не стали для меня религией. Я навсегда запомнил слова моего покойного отца: для ученого наука может заменить религию, но религия никогда не заменит науку.

Любопытно было бы узнать, намерен ли доктор Лири объявить свою новую религию еще и наукой, или же он удовлетворится, подобно другим наркоманам, простым признанием, что состояние опьянения вводит человека в искусственный рай. Столь же искусственным является и тот рай, в который попадают захмелевшие от войны государственные деятели и фабриканты оружия. Совсем другое дело — похмелье. Его едва ли кто-нибудь объявит своей религией. Как сказал один спившийся актер: «В опьянении я всегда нахожу себя, но моя жена находит меня в вытрезвителе».

Где найдут себя завтра политики, упивающиеся войной? Какое похмелье ждет их? И долго ли будет вкушать искусственный рай «великая страна всеобщего благосостояния»?

Где найдет она завтра свою молодежь?