В Управлении Х. Сборник рассказов

– А чего докладывать-то? Рапорт он написал, – честно ответил Сигов, припомнив недавний разговор с вещевиком.

– Так где он?

– Рассматривается, – невозмутимо ответил Сигов.

– Ну ты ускорь там, хули, – сказал начальник Ы.

Сигов заверил, что конечно, всё ускорит, хули, и потом доложит начальнику Ы. И что давно бы уже ускорил и доложил всё Ы, если бы не загруженность штатной работой и вот сегодняшнее поручение касаемо Катеньки.

Ы почувствовал свою значимость и то, что всё у него под неусыпным контролем и успокоился.

– Смотри там у меня, – погрозил он пальцем Сигову. – Уволю.

Сигов старательно рассмеялся доброй шутке начальника. Ы милосердным жестом велел капитану убираться.

В кабинете Сигов заварил себе зелёного чая Би Ло Чунь, помыл пару долек кураги и с чувством выполненного долга приступил к чаепитию. Вислоусые даосы глядели на Сигова из глубин непознаваемого Пути и одобрительно кивали многомудрыми головами.

Вода – это самое мягкое и слабое существо в мире, но в преодолении

твердого и крепкого она непобедима, и нет ей на свете равного.

Слабые побеждают сильных, мягкое преодолевает твердое. Это знают все,

но люди не могут это осуществлять.

Сигов допил терпкий чай, потом набрал номер Гакова.

– Ну, что, ходил я по твоему вопросу к Ы, беседовал, пробивал как мог, жопу рвал.

Гаков в трубке заголосил, что в случае положительного решения будет обязан Сигову по гроб жизни.

– Ладно, сочтёмся, – милостиво согласился кадровик. – Рапорт, правда придётся тебе переписать.

«И заодно узнаю хоть про что он», – добавил про себя Сигов.

Ободрённый Гаков соглашался на всё.

Сигов подумал, что надо бы зайти вечерком к Ложечкину, пропустить стопочку-другую. Заодно, выгнать коменданта домой, чтоб не напился окончательно. А с утра опять на совещание к Ы, и, надеюсь, на этот раз граната достанется не ему.

Двадцать

– Двадцать!

– Двадцать?

– Двадцать!

Сигов оторвал свой немаленький нос от ежедневника за позапрошлый год, в котором делал записи, и внимательно посмотрел на начальника.

– Где ж я вам столько возьму?

– Ну где? – эхом отозвался начальник. – Найди. Ну, сколько их там у нас?

– Ну, максимум, шесть-семь.

– И всё что ли?

– Ну да.

– И что?

– Не знаю.

Пауза.

Сигов осторожно поинтересовался:

– А чьё указание «двадцать»?

– Ну, чьё, чьё, не моё же. На совещании озвучили, ветеранов на празднике должно быть двадцать человек. И банкет уже под двадцать заказан. Ну плюс генерал со всей своей пиздобратией. И музыканты. Ты с ними, кстати, созванивался-то? Будут?

– Звонил, – вяло отозвался Сигов. Конечно, никому ещё он не звонил, но куда они денутся? – Обещали гармониста нам прислать. И певцов. Как в том году.

– Ладно давай, – начальник махнул рукой. – Вечером доложишься.

Указательный палец начальника привычно нажал на пульте телевизора кнопку, включающую звук. Пространство кабинета огласилось то ли приездом президента куда-то, то ли его встречей с кем-то.

Под радужный голос диктора Сигов вышел из кабинета.

У дверей стоял низенький худой мужичок в потёртой куртке.

– А начальник… – вопросительно протянул он, показывая на дверь.

– Занят, – коротко бросил Сигов. – Позже заходи.

– Да я водитель. Мне сказали печать только поставить.

Мужичок потряс мятым листом бумаги.

– На справку.

Сигов без интереса скользнул взглядом по документу.

– Позже заходи. Или завтра. Занят он. День Победы на носу.

Сигов одновременно укоризненно и грозно посмотрел на мужичка.

– На календарь-то смотришь?

Водитель виновато раскрыл рот и развёл руками.

Сигов повернулся и зашагал прочь, фальшиво напевая «Как назло на острове нет календаря, ребятня и взрослые пропадают зря…» К концу соло на саксофоне Сигов дошёл до массивной железной двери с надписью «Секретно. Посторонним вход воспрещён». На громовой стук изнутри послышались слабые звуки, потом что-то зашуршало, клацнуло. Дверь открылась.

На пороге показалось недовольное бледно-белобрысое лицо в мятой майке с принтом хэви-металлической группы и потёртых джинсах.

– Хули, спишь что ли? – недовольно пробурчал Сигов, оттеснил плечом хозяина и без церемоний шагнул внутрь.

– Сигов, блядь, тебя звал что ли кто?! – заверещал белобрысый.

– Не ори, гланды застудишь. Есть что у тебя?

Сигов окинул быстрым взглядом убранство комнаты. Это была серверная. В полутьме единственного плотно закрытого жалюзями окна вырисовывался длинный обшарпанный стол с двумя светящимися мониторами, шкаф для одежды с наклеенным на него скотчем плакатом «The Beatles», груды коробок высотой с человеческий рост с картриджами, старые системные блоки, клавиатуры, мышки, принтеры, провода, пенопластовые упаковки, обрывки каких-то инструкций, бумаг, распечаток, книги, пакеты из-под фаст-фуда, снова провода и запчасти от компьютеров. Всё это разбросанное без всякого порядка складское буйство было припорошено пылью, сложено в хрупкие башни, и Сигов, опасливо пробираясь сквозь него к дальнему концу комнаты, был похож на плывущий меж айсбергов к полярникам ледокол «Арктика».