В. В. Емельянов РИТУАЛ В ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ

На языке современной философской терминологии оба слова можно определить как некий феномен, выделившийся из хаоса своей формой и энергией и сразу после выделения встроенный в пространственно–временной ряд подобных же феноменов. Прообразом такого ряда является звездно–планетный мир со своими строгими законами, установленными после отделения Небес от Земли богом Энлилем. Аккадский эквивалент к этим шумерским словам парцу«явление» — существительное от глагольного корня с основным значением «рассекать, разламывать, пробивать, пробиваться из земли (о цветах)», т. е, речь идет все о том же волевом акте прорыва энергийно насыщенной формы сквозь хаос несуществования. Еще одно аккадское обозначение ритуала риксу(встречается оно преимущественно в поздних текстах) образовано от глагола «соединять, связывать» и буквально означает «связывание, договор», а в переносном смысле — «порядок, закон, норма, система, строение». Таким образом, в языках Древней Месопотамии сфера ритуального соотносится прежде всего с определенностью внешних свойств предмета и его внешнего воздействия на окружающую среду и только затем, уже после обретения предметом своих контуров и свойств, — с категорией правила, нормы, существующей в мире и вписывающей любое явление в общий порядок. Порядок же этот устанавливается богом Аном в мире вечных звезд. Вероятно, он существовал еще до разделения Неба и Земли, когда мироздание было единым целым. Но впоследствии жизнь обеих сфер стала нуждаться в согласовании путем особой регламентации. Не случайно шумерское гарзапередается в клинописи двумя знаками: GIDRI «скипетр» и AN «Небо, бог Ан» (т. е, в основе всякого ритуала —власть небесных законов). Отсюда понятно, что народы Древней Месопотамии (и прежде всего шумеры) понимали ритуал главным образом в календарно–астрологическом контексте. Можно дать общую формулу такого понимания: ритуал есть утвердившая себя в волевом акте жизнеформа, вписанная в порядок движения звезд и планет.

Помимо основных терминов, эквивалентных понятию «ритуал», в аккадском языке существуют слова–заместители, указывающие на некую работу, которая должна делаться для богов. Все эти слова связаны с глаголами действия. Это зпишту(от глагола «работать, делать что–либо»), шипру, дуллу(или дуллу та или«работа на бога») от глаголов с аналогичным значением, и переводятся они русскими словами «обряд», «действо», «магия». Аналогичное значение имеют и слово киккитту(от шумерского кид _з –кид _з, аккадский синоним эпигиту), и слово кидуду(от шумерского ки–ду,буквально «хождение (по) земле»). Реже встречается мелулу— «игра» — слово, используемое для обозначения праздничных игрищ, сопровождаемых плясками. Причем можно заметить, что если слово парцуфигурирует в торжественно–парадной стилистике общегосударственных ритуалов, а риксувстречается в основном в текстах научно–описательного характера, то шипруили дуллузачастую употребляются в текстах более низкого стиля, далеких от воспевания царской власти, например в заговорах против ведьм (1, 150–174; 2).

Что говорили о ритуале сами древние шумеры или ассирийцы? Почти ничего. Ритуал не мог быть темой для обсуждения, поскольку в его необходимости, в его созидательной и просветительской роли никто не сомневался. Призыв соблюдать обряды предков, чтить богов жертвами был механически повторяемым назиданием, спорить с которым никто и не собирался. Так, в шумерском назидательном тексте «Премудрые советы» сказано: «Своих жертвоприношений не избегай —твои молитвы поднимаются к небу (?)» (3, 423), Как мы знаем из текстов о нисхождении богов в мир мертвых, его ритуалами не может пренебречь даже своевольная богиня Инанна, тем более неизбежны они для входящих туда правителей — от Гильгамеша до Ур–Намму. Нежелание соблюдать эти обряды привело слугу Гильгамеша Энкиду к преждевременному и вечному заточению в загробном мире.